АРАГОГ

К замку потихоньку подкрадывалось лето; небо и озеро приобрели одинаковый барвинковый оттенок; огромные, размером с кочан капусты, цветы распустились в теплицах. Но, как бы хорош ни был вид из окон, без Огрида, который расхаживал бы по двору вместе со своей неизменной тенью - Клыком - всё казалось не таким как надо. Впрочем, внутри замка Гарри преследовало точно такое же ощущение: дела шли из рук вон плохо.
Гарри с Роном хотели навестить Гермиону, но, как выяснилось, в больницу теперь не пускали посетителей.
Мы больше не можем рисковать, - суровым голосом сообщила мадам Помфри, совсем чуть-чуть приоткрыв дверь. - Нет-нет, извините, но мы боимся, что преступник может проникнуть в палаты и прикончить этих несчастных...
С отсутствием Думбльдора леденящий ужас парализовал обитателей замка. Создавалось впечатление, что солнечные лучи доходили до стен, но по какой-то причине отказывались проникать в окна. В школе не видно было ни единого лица, не охваченного тревогой или страхом; если вдруг и раздавался смех, то звучал он пронзительно и ненатурально и вскоре обрывался.
Гарри постоянно повторял про себя последние слова Думбльдора: "я действительно покину эту школу только тогда, когда здесь не останется ни одного преданного мне человека. Кроме того, в стенах "Хогварца" те, кому нужна помощь, всегда смогут найти её." Да только что толку от этих слов? Кого конкретно можно попросить о помощи, если все до единого перепуганы до смерти?
Намёк Огрида про пауков понять было гораздо легче - беда в том, что в замке, кажется, не осталось ни одного паука, за которым можно было бы пойти. Везде, где бы ни оказался Гарри, он искал пауков, Рон помогал ему (правда, очень неохотно). Разумеется, им сильно мешало то, что теперь они не могли передвигаться по замку самостоятельно, а обязаны были ходить большими группами вместе с другими гриффиндорцами. Практически все ученики были довольны, что их повсюду сопровождают учителя, но Гарри находил это крайне неудобным.
И всё-таки был один человек, который откровенно наслаждался атмосферой всеобщего страха и подозрительности. Драко Малфой расхаживал по школе так гордо, как будто его произвели в лучшие ученики. Гарри никак не мог взять в толк, чем так доволен Драко. Но вот однажды на зельеделии, через две недели после того, как забрали Думбльдора и Огрида, Гарри, сидя за спиной у Малфоя, подслушал его разговор с Краббе и Гойлом.
Я всегда рассчитывал, что именно мой отец избавит школу от Думбльдора, - упивался Малфой, даже не делая попыток понизить голос. - Помните, я говорил вам, он считает, что Думбльдор - самый плохой директор, который когда-либо управлял "Хогварцем". Может быть, теперь мы наконец получим нормального директора. Кого-нибудь, кто не захочет закрывать Комнату Секретов. Кстати, МакГонаголл тоже долго не продержится, она так, только замещает...
Злей прошествовал мимо Гарри, не сказав ни слова по поводу отсутствия Гермионы.
Сэр, - громко спросил Малфой, - сэр, почему бы вам не стать директором школы?
Перестаньте, Малфой, - увещевающе произнес Злей, но его тонкие губы расползлись в довольной улыбке, которую он не сумел скрыть. - Профессор Думбльдор всего-навсего отстранен по решению правления. Осмелюсь предположить, что достаточно скоро он вновь приступит к своим обязанностям.
Конечно-конечно, - ухмыльнулся Малфой. - Но вы, сэр, вы бы обязательно получили папин голос, если бы захотели выставить свою кандидатуру на этот пост - я обязательно скажу папе, что вы самый лучший учитель в школе, сэр...
Злей, довольно кривя губы, продолжал расхаживать по классу, к счастью, не заметив, как Симус Финниган притворился, будто его вырвало в котел.
Удивляюсь, как это ещё не все мугроды собрали своё барахло, - не унимался Малфой. - Спорю на пять галлеонов, что следующая жертва обязательно умрет. Жалко, это будет не Грэнжер...
В этот момент прозвонил колокол - к счастью; при последних словах Малфоя Рон соскочил со стула, но, в общей суматохе окончания урока, его попытка треснуть Драко по роже прошла незамеченной.
Пусти, я его урою, - рычал и рвался Рон, а Гарри и Дин висели у него на руках. - Мне плевать, мне даже палочка не нужна, я его голыми руками удавлю...
Поторопитесь, я должен отвести вас на гербологию, - рявкнул Злей поверх голов, и класс отправился строем, с Гарри, Роном и Дином в арьергарде. Рон все ещё пытался освободиться. Отпустили его только тогда, когда Злей вывел ребят из замка, и они через огород направились к теплицам.
На гербологии занятия проходили в подавленной атмосфере; из рядов учащихся выбыли уже двое: Джастин и Гермиона.
Профессор Спаржелла велела провести обрезку абиссинского фигисмаслома. Гарри отправился выкинуть охапку обрезанных веток в компостную кучу и столкнулся лицом к лицу с Эрни Макмилланом. Эрни набрал воздуху и, очень официальным тоном, объявил:
Я хочу тебе сказать, Гарри, что я очень сожалею о том, что подозревал тебя. Я знаю, ты никогда бы не причинил вреда Гермионе Грэнжер, поэтому я приношу тебе свои извинения за всю ту чушь, которую про тебя говорил. Мы, как говорится, теперь в одной лодке и, в общем...
Он протянул пухлую руку, и Гарри пожал её.
Эрни и его подруга Ханна подошли и занялись тем же фигисмасломом, что и Гарри с Роном.

Этот тип Драко, - сказал Эрни, обламывая сухие сучки, - по-моему, ужасно доволен тем, что происходит, вам не кажется? Знаете, что я думаю? Я думаю, Наследник Слизерина - он!
Какой ты умный, - сказал Рон. В отличие от Гарри, он не был готов так легко простить Эрни.
А ты тоже думаешь, что это Малфой, да, Гарри? - спросил Эрни.
Нет, - ответил Гарри так твердо, что и Эрни, и Ханна удивленно посмотрели на него.
И тут Гарри кое-что заметил.
Несколько больших пауков ползли к земле по другой стороне стекла, вытянувшись неестественно ровной линией, словно их задачей было попасть в некое заранее известное место по кратчайшему пути. Гарри ударил Рона по руке секатором.
Ой! Ты что?...
Гарри показал на пауков. Сильно прищурившись от яркого солнца, он взглядом проследил за ними.
Да, - сказал Рон, тщетно пытаясь выглядеть обрадованным. - Но мы же не можем следить за ними сейчас...
Эрни и Ханна прислушивались с любопытством.
Глаза у Гарри всё больше сужались, по мере того, как удалялись пауки. Если они идут в какое-то назначенное место, то нет никаких сомнений в том, куда они рано или поздно придут.
Похоже, они направляются в Запретный лес...
Это расстроило Рона ещё больше.
После урока профессор Спаржелла проводила класс на защиту от сил зла. Гарри с Роном отстали от остальных, чтобы спокойно поговорить.
Придется снова воспользоваться плащом-невидимкой, - сказал Гарри. - Можно взять с собой Клыка. Он привык бывать в Запретном лесу с Огридом, может быть, он нам чем-то поможет...
Точно, - согласился Рон. Он вертел в руках свою волшебную палочку. - А там... там, в Запретном лесу, вроде бы оборотни? - якобы небрежно спросил он, когда мальчики, как обычно на уроках Чаруальда, уселись за заднюю парту.
Предпочитая не отвечать на последний вопрос, Гарри сказал:
Хорошие существа там тоже есть. Кентавры, например, или единороги...
Рон ещё ни разу не был в Запретном лесу. А Гарри побывал там всего один раз, после чего очень надеялся, что никогда больше туда не попадет.
Чаруальд беззаботной птичкой впорхнул в класс. Все глаза уставились на него с недоумением. У остальных учителей улыбка уже давно не появлялась на лицах, но Чаруальд был жизнерадостен как всегда.
Эй, народ! - бодро крикнул он, искрясь от счастья. - Что за вытянутые лица?
Народ обменялся раздражёнными взглядами и ничего не ответил.
Разве вы, ребята, не понимаете, - заговорил Чаруальд медленно, почти по слогам, так, как будто учил в школе для умственно-отсталых, - что опасность миновала! Виновный пойман...
Кто это сказал? - громко осведомился Дин Томас.
Мой милый юноша, министр магии не арестовал бы Огрида, если бы не был на сто процентов уверен, что тот виновен, - сказал Чаруальд тоном человека, вынужденного объяснять, что один плюс один будет два.
О, да, разумеется, - крикнул Рон ещё громче Дина.
Льщу себя надеждой, что знаю чу-у-уточку больше об аресте Огрида, чем вы, мистер Уэсли, - самодовольно бросил Чаруальд.
Рон начал было говорить, что он, вообще-то, в этом не уверен, но остановился посреди предложения, потому что Гарри сильно пнул его под столом.
Нас там не было, ты что, забыл? - прошипел Гарри уголком рта.
Однако, отвратительная весёлость Чаруальда, его намёки на то, что он всегда подозревал, что в Огриде нет ничего хорошего, его уверенность, что все несчастья закончились, довели Гарри до того, что он всерьёз боролся с желанием запулить "Ужином с упырями" Чаруальду в лоб. Вместо этого он удовлетворился тем, что написал Рону записку: "Давай пойдем сегодня ночью".
Рон прочитал записку, сглотнул слюну и скосил глаза на пустое место рядом с собой. Обычно там сидела Гермиона. Это зрелище, похоже, укрепило его дух, и он утвердительно кивнул.
Общая гостиная "Гриффиндора" последнее время всегда была переполнена, потому что с шести часов вечера гриффиндорцам никуда нельзя было отлучаться. Кроме того, имелась неисчерпаемая тема для разговора, поэтому в гостиной даже после двенадцати обязательно кто-то сидел.
Гарри забрал плащ-невидимку из сундука сразу после ужина и провёл вечер, сидя на нём, в ожидании, пока опустеет гостиная. Фред с Джорджем заставили Гарри и Рона играть в хлопушки, а притихшая Джинни грустно наблюдала за ними из кресла, где обычно сидела Гермиона. Гарри с Роном нарочно проигрывали, чтобы игра поскорее закончилась, но, несмотря на это, перевалило за полночь, когда близнецы и Джинни наконец-то отправились спать.
Гарри и Рон дождались, когда до них донесутся звуки двух захлопнувшихся дверей, схватили плащ, укутались в него и вылезли через отверстие за портретом.
Поход через замок оказался трудным, как и в прошлый раз, настолько часто приходилось уворачиваться от учителей. Но в конце концов они всё-таки дошли до вестибюля, открыли засов на дубовых дверях, проскользнули наружу, стараясь, чтобы двери не заскрипели, и вышли на залитый лунным светом двор.
Конечно, - срывающимся голосом сказал Рон, когда они шли по черной траве, - мы можем дойти до леса и обнаружить, что следить-то нам и не за кем. Может быть, пауки шли вовсе не туда. Я, конечно, согласен, в принципе они направлялись куда-то туда, но...
Полная надежды фраза повисла в воздухе.
Они добрались до хижины Огрида, печальной и безмолвной. В окнах не было света. Когда Гарри открыл дверь, Клык на радостях стал прыгать как сумасшедший. Испугавшись, что он всех в замке перебудит своим гулким, как из бочки, лаем, ребята поскорее накормили его ирисками из жестяной банки, которая стояла на каминной полке, и те надёжно склеили челюсти пса.
Гарри оставил плащ-невидимку на столе в хижине. Он не понадобится в кромешной тьме Запретного леса.
Пойдем, Клык, пойдем гулять, - сказал Гарри и похлопал себя по ноге, Клык радостно выскочил за мальчиками из дома, стремительно кинулся к самому краю леса и, остановившись у большого платана, задрал ногу.
Гарри вытащил волшебную палочку, пробормотал: "Люмос!", и крохотный лучик света зажегся на ее конце. Этого лучика было достаточно, чтобы искать на тропинке следы пауков.
Ловко придумано, - одобрил Рон. - Я бы свою тоже зажег, но ты ведь знаешь - она может взорваться или ещё чего похуже...
Гарри тронул Рона за плечо и показал на траву под ногами. Два одиноких паучка поспешно уползали от лучика света в темень под деревьями.
Ладно, - тяжко вздохнул Рон, словно приготовившись к самому худшему, - Я готов. Пошли.
И они пошли. Клык носился вокруг, обнюхивая древесные корни и опавшие листья. В лесу, ведомые светом Гарриной волшебной палочки, они неотступно следовали за неиссякаемым паучьим ручейком, струившимся вдоль тропинки. Ребята шли за пауками минут двадцать, молча, не произнося ни слова, постоянно прислушиваясь, не раздастся ли какой-нибудь подозрительный звук. Слышно было только, как трещат ветки и шуршат листья. Затем, когда лес сделался почти непроходимым, звёзд над головой не стало видно, и лишь волшебная палочка Гарри сияла в океане тьмы, они заметили, что паучий вожак сошел с тропинки.
Гарри задержался, чтобы посмотреть, куда направятся пауки, но вне круга света от палочки абсолютно ничего нельзя было разглядеть. Так далеко в лес Гарри раньше не заходил. Он очень отчётливо вспомнил, как в прошлый раз Огрид настоятельно советовал не покидать тропинки. Но сейчас Огрид находился в сотнях миль отсюда, возможно, в камере Азкабана... и он же сказал, идти за пауками...
Что-то влажное коснулось руки мальчика, он отпрыгнул назад и наступил Рону на ногу. Впрочем, оказалось, что это был всего лишь холодный песий нос.
Что делать, как ты считаешь? - спросил Гарри у Рона, чьи глаза он с трудом мог разглядеть в темноте, в них отражался свет волшебной палочки.
Не уходить же теперь, - сказал Рон.
И вслед за пауками - мелькающие молнии черного на черном - они направились в чащу. Идти быстро стало невозможно; кругом торчали древесные корни и пни, практически незаметные в черноте леса. На руке Гарри чувствовал горячее дыхание Клыка. Не один раз пришлось им останавливаться, чтобы Гарри мог нагнуться и лучиком света отыскать пауков.
Они шли уже по крайней мере полчаса, цепляясь робами за низко висящие сучья и кусты ежевики. Через некоторое время им показалось, что они спускаются в овраг, хотя деревья росли так же густо, как и раньше.
Вдруг Клык оглушительно, гулко гавкнул, отчего мальчики чуть не выпрыгнули из собственной шкуры.
Что такое? - громко спросил Рон, испуганно вглядываясь в темноту и крепко схватив Гарри за локоть.
Там что-то движется... - еле слышно ответил Гарри. - Послушай... похоже, что-то огромное...
Ребята прислушались. На некотором расстоянии справа от них что-то, действительно, огромное ломало ветки, прорубая себе путь сквозь чащобу.
О, нет, - простонал Рон. - О, нет, о, нет, о...
Тихо, - в панике шикнул Гарри. - Оно тебя услышит.
Услышит меня? - переспросил Рон неестественно тонким голосом. - Оно уже услышало Клыка!
В ужасе они замерли и стали ждать, что будет. Казалось, окружающая тьма давит на глаза. Раздался непонятный рокочущий звук - после чего воцарилась тишина.
Как ты думаешь, что это оно делает? - спросил Гарри.
Наверно, собирается броситься, - ответил Рон.
Они ждали, дрожа и не отваживаясь пошевелиться.
Может, оно ушло? - прошептал Гарри.
Не знаю...
Вдруг, с правой стороны, вспыхнул мощный луч света, такой ослепительный, что ребята непроизвольно вскинули вверх руки и закрыли глаза ладонями. Клык взвизгнул и побежал, но застрял в зарослях терновника и завизжал ещё громче.
Гарри! - выкрикнул Рон дрогнувшим от облегчения голосом. - Гарри, это же наша машина!
Что?
Иди сюда!
Гарри слепо ринулся за Роном по направлению к свету, спотыкаясь и чуть не падая на бегу. Мгновение спустя ребята выбежали на маленькую прогалину.
Машина мистера Уэсли, пустая, стояла в окружении толстых деревьев под сенью густой листвы и ослепительно светила фарами. Рон, разинув рот, медленно пошел к ней, а она тихонько двинулась к нему, как огромная бирюзовая собака, приветствующая хозяина.
Она жила здесь всё это время! - восхищенно воскликнул Рон, обходя автомобиль кругом. - Она одичала...
Бока машины были поцарапаны и заляпаны грязью. Судя по всему, она действительно приспособилась к одинокой жизни в лесу. У Клыка она не вызвала доверия; пёс жался к ногам Гарри, и мальчик чувствовал, как сильно тот дрожит. Сам Гарри, между тем, начал успокаиваться, дыхание стало не таким частым, и он убрал волшебную палочку обратно в карман.
А мы-то боялись, что она на нас нападет! - сказал Рон, прислоняясь к машине и любовно её поглаживая. - Я всё думал, куда она делась?
Гарри, сощурив глаза, поглядел по сторонам, не видно ли ещё пауков, но те разбежались от яркого света фар.
Мы потеряли след, - сказал он. - Давай пойдём и отыщем их.
Рон не ответил. И не пошевелился. Его глаза были прикованы к чему-то, что находилось футах в десяти над землей, прямо за спиной у Гарри. Лицо Рона от ужаса стало синевато-серым.
У Гарри даже не было времени обернуться. Внезапно раздался громкий щелчок; что-то длинное и волосатое обхватило мальчика вокруг талии и подняло его над землей. Гарри повис лицом вниз. Он забарахтался в панике, пытаясь вырваться, снова услышал щелкание и увидел, как ноги Рона тоже отрываются от земли. Клык визжал и скулил - а через секунду что-то уволокло его за деревья.
Вися вниз головой, Гарри смог увидеть, что схватившее его существо передвигается на шести немыслимо длинных, мохнатых ножищах, а его держит двумя передними прямо под парой черных блестящих клешней. Гарри слышал, что сзади перемещается еще одно такое же существо; оно, без сомнения, тащило Рона. Кроме того, Гарри слышал, как Клык, отчаянно скуля, пытается вырваться из лап третьего чудовища. Сам Гарри не мог бы закричать, даже если бы захотел, казалось, голос его остался на полянке возле машины.
Он понятия не имел, сколько времени находится в лапах монстра; он лишь понял, что тьма неожиданно рассеялась настолько, что он смог увидеть усыпанную листвой землю, кишмя кишевшую пауками. Изогнув шею, мальчик сумел разглядеть, что его притащили на край огромной лощины, где не росли деревья - вследствие чего звёзды ярко, в отвратительных подробностях, освещали самую ужасную сцену, которую когда-либо доводилось видеть Гарри.
Пауки. Не те крохотные паучки, которые снуют туда-сюда под листьями. Пауки размером с ломовую лошадь, с восемью глазами, восемью ногами, черные, мохнатые, гигантские. Массивный представитель этой ужасной породы, тащивший в своих лапах Гарри, спустился по крутому склону к мерцающей куполообразной паутине в самом центре лощины. Его собратья заполонили всё пространство вокруг этого купола, в восторге клацая клешнями при виде приближающейся добычи.
Паук неожиданно выпустил Гарри, и тот приземлился на четвереньки. Рон и Клык свалились рядом. Клык больше не выл, только испуганно жался к земле. Вид Рона наглядно отражал всё то, что чувствовал в данный момент Гарри. Рот у Рона был открыт в немом крике ужаса, глаза вылезли из орбит.
Гарри внезапно осознал, что паук, сбросивший его на землю, что-то говорит. Разобрать, что именно, было сложно - при каждом слове паук клацал клешнями.
Арагог! - призывал он. - Арагог!
И вот из-под мерцающего паутинного купола с леденящей душу медлительностью явился паук размером со слона. Черная шерсть, покрывавшая его тело, местами поседела, а глаза на уродливой, снабженной страшнейшими жвалами, голове были подернуты молочно-белой плёнкой. Паук был слеп.
В чём дело? - спросил он, быстро клацая.
Люди, - коротко щелкнул паук, притащивший Гарри.
Это Огрид? - спросил Арагог и придвинулся ближе, бессмысленно ворочая молочными глазами.
Незнакомцы, - прощелкал паук, принесший Рона.
Убейте их, - раздражившись, повелел Арагог.
Мы друзья Огрида, - выкрикнул Гарри. Его сердце покинуло грудную клетку и с силой колотилось в горле.
Клац, клац, клац - заходили паучьи клешни по всей лощине.
Арагог помолчал.
Никогда раньше Огрид никого к нам не присылал, - медленно произнес он.
Огрид попал в беду, - объяснил Гарри, часто дыша. - Поэтому мы и пришли.
В беду? - переспросил престарелый паук, и Гарри показалось, что в его голосе сквозит беспокойство. - Но зачем он прислал вас?
Гарри хотел было встать на ноги, но передумал; вряд ли ноги станут держать его. Поэтому он продолжал говорить, стоя на четвереньках, настолько медленно и спокойно, насколько мог.
Они, там в школе, думают, что Огрид натравливал... эээ... нечто... на учеников. И его забрали в Азкабан.
Арагог возмущенно заклацал клешнями, и этот звук множественным эхом повторили все пауки, собравшиеся в лощине; это было похоже на аплодисменты, только вот аплодисменты обычно не вызывали у Гарри тошноту от страха.
Но ведь это было много лет назад, - раздраженно сказал Арагог, - много-много лет назад. Я хорошо это помню. Поэтому они заставили его уйти из школы. Они считали, что я и есть тот монстр, который обитает в... они называли это Комнатой Секретов. Они считали, что Огрид открыл Комнату и выпустил меня на свободу.
А вы... вы вышли не из Комнаты Секретов? - спросил Гарри. На лбу у него выступил холодный пот.
Я! - возмутился Арагог, сердито щелкнув. - Я родился не в замке. Я родился в далекой стране. Один путешественник подарил меня Огриду, когда я был еще яйцом. Огрид тогда был совсем ребенок, но он заботился обо мне, прятал в шкафу в замке и кормил тем, что мог достать. Огрид мой хороший друг и хороший человек. Когда меня обнаружили и обвинили в смерти какой-то девочки, Огрид защитил меня. После этого я жил в лесу, а Огрид всегда навещал меня. Он даже нашёл мне жену, Мосаг, и у нас теперь большая семья, вот она перед вами, и всё это благодаря доброте Огрида...
Гарри призвал на помощь остатки храбрости.
Так, значит, вы никогда... никогда ни на кого не нападали?
Никогда, - проскрипел старый паук. - Конечно, это мой инстинкт, но из уважения к Огриду я никогда не вредил людям. Тело убитой девочки нашли в туалете. А я никогда не был нигде в замке, кроме шкафа, в котором вырос. Наш род любит тишину и темноту...
Но тогда... может быть, вы знаете, кто или что убило эту девочку? - спросил Гарри. - Потому что, понимаете, оно вернулось и снова нападает на людей...
Его слова потонули в новой волне сердитого клацания и шуршания множества длинных ног; гигантские черные тени придвинулись ближе.
То, что обитает в замке, - сказал Арагог, - древнее создание, которого мы, пауки, боимся больше всего на свете. Я хорошо помню, как умолял Огрида отпустить меня, когда чуял, как это чудовище движется по замку.
Но что это? - настойчиво спросил Гарри.
Снова раздалось громкое клацание и шуршание; пауки все теснее смыкали круг.
Мы никогда не говорим об этом! - свирепо крикнул Арагог. - Мы не называем его по имени! Я даже Огриду никогда не называл имени смертоносного чудища, хотя он спрашивал о нём, много раз.
Гарри не хотел быть слишком настойчивым, слишком уж напирали со всех сторон пауки. Да и Арагог, похоже, утомился от разговоров. Он стал медленно пятиться назад, под купол, однако, его сородичи продолжали медленно, дюйм за дюймом, наступать.
Мы тогда пойдем, ладно? - отчаянно крикнул Гарри вслед Арагогу, слыша за своей спиной зловещее шуршание листьев.
Пойдём? - медленно повторил Арагог. - Не думаю...
Но... но...
Мои сыновья и дочери не трогают Огрида только потому, что я им так велел. Но я не могу отказать им в свежем мясе, особенно если оно само к ним пришло. До свидания, друг Огрида.
Гарри волчком развернулся. В паре футов от него возвышалась огромная паучья стена, лязгающая жвалами, сверкающая множеством глаз.
Схватившись за палочку, Гарри отлично понимал, что она не принесет никакой пользы, пауков слишком много, но тем не менее он попытался встать на ноги, чтобы умереть сражаясь. В это время раздался громкий, длинный сигнал, и ослепительный свет наполнил лощину.
Машина мистера Уэсли громыхала по склону, свирепо светя фарами, пронзительно сигналя, расталкивая пауков; некоторые повалились на спину, размахивая бесконечно-длинными ногами. Машина, взвизгнув тормозами, остановилась как вкопанная прямо перед мальчиками и распахнула дверцы.
Возьми Клыка! - завопил Гарри, ныряя на переднее сидение; Рон обхватил немецкого дога вокруг туловища и швырнул - собака взвизгнула - на заднее сидение, дверцы захлопнулись; Рон не дотронулся до акселератора, но это было и не нужно; двигатель взревел, и они умчались, сшибая на ходу пауков, одного за другим. Они понеслись вверх по склону, прочь из проклятой лощины, и скоро уже ломились через лес. Ветви деревьев били по окнам, но машина ловко рулила по наиболее открытым местам. Видимо, она хорошо знала дорогу.
Гарри искоса взглянул на Рона. У того рот по-прежнему был открыт в безмолвном вопле, но глаза не лезли из орбит, как раньше.
Ты как?
Рон смотрел прямо перед собой и не мог произнести ни слова.
Они мчались, сминая на пути молодую поросль. Клык громко выл на заднем сидении. Гарри увидел, как отломилось боковое зеркальце, когда машина протискивалась около векового дуба. Прошло десять грохочущих, тряских минут, после чего лес поредел, и в просветах между деревьями снова стало видно небо.
Машина остановилась так резко, что ребят чуть не выбросило через ветровое стекло. Они приехали на опушку леса. Клык всем телом бросился на оконное стекло, так ему не терпелось выбраться наружу, и, когда Гарри открыл дверь, бедный пёс пулей кинулся к родной хижине, поджав хвост. Гарри тоже вышел. Через минуту-другую Рон пришёл в себя настолько, что смог владеть ногами и руками, и вылез из машины, по-прежнему напряженно держа голову и глядя перед собой пустыми глазами. Гарри благодарно потрепал машину по капоту, и она задним ходом уехала обратно в лес и скрылась из виду.
Гарри сходил в дом к Огриду за плащом-невидимкой. Клык мелкой дрожью дрожал в своей корзине, забившись под одеяло. Когда Гарри снова вышел на улицу, то обнаружил, что Рона сильно рвёт на грядки с тыквами.
"Идите за пауками", - слабым голосом выговорил Рон, утирая рот рукавом. - Этого я Огриду никогда не прощу. Счастье, что мы остались живы.
Я уверен, он считал, что Арагог никогда не тронет его друзей, - успокоительно сказал Гарри.
В этом-то и есть главная беда со всем, что Огрид делает! - сказал Рон, крепко стукнув по стене хижины. - Он всегда считает, что чудовища гораздо лучше, чем о них принято думать - и посмотри, куда это его привело! В Азкабан! - Он теперь мелко дрожал всем телом. - Зачем было нас туда посылать? Что мы такого выяснили, хотел бы я знать?
Что Огрид никогда не открывал Комнаты Секретов, - сказал Гарри, укутывая Рона плащом и слегка подталкивая его, чтобы тот начал двигаться, - что он невиновен.
Рон громко фыркнул. Судя по всему, он не мог назвать выращивание в шкафу Арагога невинным занятием.
Приблизившись к замку, Гарри поправил плащ, чтобы как следует спрятать ноги, затем приоткрыл входную дверь. Мальчики осторожно прокрались в вестибюль, а потом вверх по мраморной лестнице, сдерживая дыхание, когда проходили мимо коридоров с бдительными часовыми. Наконец они оказались в безопасности общей гостиной "Гриффиндора". Огонь в камине прогорел, но угольки ещё тлели. Ребята сняли плащ и вскарабкались по винтовой лестнице в спальню.
Рон упал на кровать не раздеваясь. Гарри, однако, совсем не хотелось спать. Он сел на край постели и глубоко задумался над тем, что сказал Арагог.
Существо, которые рыскало по замку, похоже, было среди чудовищ чем-то вроде Вольдеморта - его имя боялись даже произносить другие чудовища. Но им с Роном так и не удалось выяснить, что же это за создание и каким образом оно заставляет свои жертвы Каменеть. Оказывается, даже Огриду неизвестно, кто или что скрывается в Комнате Секретов.
Гарри забросил ноги на постель, лёг на подушки и стал смотреть на луну, светящую сквозь окошко башни.
Он не понимал, что ещё можно сделать. Они зашли в тупик по всем направлениям. Реддль поймал не того, кого нужно, Наследник Слизерина сбежал, и никто не мог точно сказать, кто открыл Комнату Секретов - тот же самый человек, что и в прошлый раз, или другой. Спрашивать было не у кого. Гарри лежал и по-прежнему думал о словах Арагога.
Он уже начал засыпать, когда в голову ему пришла одна мысль, которая несла какую-то надежду, и мальчик резко сел в кровати.
Рон, - прошипел он в темноту, - Рон...
Рон проснулся, взвизгнув как Клык, дико осмотрелся по сторонам и наконец увидел Гарри.
Рон! Эта девочка, которая умерла. Арагог сказал, что ее нашли в туалете, - горячо сказал Гарри, не обращая внимания на громкое посапывание Невилля, доносившееся из угла комнаты. - Что, если она больше не выходила из этого туалета? Что, если она всё ещё там?
Рон потёр глаза, морщась от лунного света.
Ты же не думаешь... это ведь не Меланхольная Миртл?

КОМНАТА СЕКРЕТОВ

Мы столько раз бывали в этом туалете, и она всё время была в каких-то трех сидениях от нас, - горько сокрушался Рон на следующий день за завтраком, - в любой момент могли её обо всём расспросить, а сейчас...
Ребятам и так слишком долго всё сходило с рук - и поход за пауками, и пребывание в женском туалете - они умудрились не попасться никому из учителей. Но теперь, учитывая обстоятельства, пробраться в туалет прямо рядом с местом первого преступления нечего было и мечтать.
Однако, на первом же уроке, на превращениях, произошло нечто, что впервые за долгое время заставило мальчиков позабыть про Комнату Секретов. Через десять минут после начала урока профессор МакГонаголл объявила, что с первого июня, то есть ровно через неделю, начинаются экзамены.
Экзамены? - взвыл Симус Финниган. - Их не отменили?
За спиной у Гарри что-то с шумом упало. Это Невилль Длиннопопп выронил волшебную палочку. Во время падения палочка стукнула по ножке стола, и та исчезла. Профессор МакГонаголл починила стол изящным движением своей собственной палочки и, нахмурив брови, повернулась к Симусу.
Школа потому и не закрылась, несмотря на трудные времена, чтобы вы могли получать образование, - строго произнесла она. - Следовательно, экзамены должны состояться как положено, и я очень надеюсь, что вы будете усердно к ним готовиться.
Усердно готовиться! Гарри и в голову не приходило, что при нынешнем положении вещей могут быть какие-то экзамены! По классу побежал бунтарский шепоток, и профессор МакГонаголл насупилась ещё больше.
Профессор Думбльдор просил, чтобы в школе, по возможности, всё шло как обычно, - сказала она. - А это означает, - не понимаю, почему надо вам это объяснять, - что мы должны проверить, чему вы научились за этот год.
Гарри грустно опустил глаза на двух белых кроликов, которых ему нужно было превратить в шлёпанцы. Чему же он научился за этот год? Ничего, что могло бы оказаться полезным на экзамене, в голову не приходило
Рон выглядел так, словно его только что сослали в Запретный лес на вечное поселение.
Представляешь, как я буду сдавать экзамены вот с этим? - и он сунул под нос Гарри свою волшебную палочку, отчего-то выбравшую именно этот момент для того, чтобы громко засвистеть.
За три дня до первого экзамена, перед завтраком, профессор МакГонаголл сделала ещё одно объявление.
У меня для вас хорошие новости, - сказала она, и Большой зал, вместо того чтобы затихнуть, взорвался криками:
Думбльдор возвращается! - радостно завопили некоторые.
Пойман Наследник Слизерина! - взвизгнула девочка за столом "Равенкло".
Возобновятся квидишные игры! - исступленно проорал Древ.
Когда гвалт прекратился, профессор МакГонаголл продолжила:
Профессор Спаржелла известила меня, что мандрагоры наконец-то созрели, и их можно срезать. Сегодня вечером мы сможем оживить Окаменевших. Вам не нужно напоминать, что кто-то из них, вполне вероятно, сможет назвать нам имя нападавшего - или сказать, что это было за существо. Я надеюсь, что этот страшный год закончится поимкой преступника.
Стены зала задрожали от счастливых воплей. Гарри бросил взгляд на слизеринский стол и вовсе не удивился, заметив, что Драко Малфой не радуется вместе со всеми. Зато Рон был счастливее, чем когда-либо за все последнее время.
Значит, теперь уже неважно, допросили мы Миртл или нет! - сказал он Гарри. - Скорее всего, у Гермионы на всё найдутся ответы, когда она проснется! Но ты только представь, что с ней будет, когда она узнает, что через три дня экзамены! А она не занималась. Да она с ума сойдёт! Пожалуй, пока экзамены не кончатся, её нужно так подержать, в окаменении, из соображений человеколюбия.
В это время подошла Джинни Уэсли и села рядом с братом. Вид у неё был нервный, напряженный; Гарри заметил, что она ломает руки, хотя и старается держать их спокойно, на коленях.
Что такое? - спросил Рон, накладывая себе ещё овсянки.
Джинни ничего не ответила, только переводила взгляд с одного предмета на столе на другой. Испуганное выражение её лица кого-то Гарри напоминало, только он никак не мог сообразить, кого именно.
Давай, выкладывай, - подбодрил Рон, заметивший её смущение.
Тут вдруг Гарри осознал, на кого сейчас так похожа Джинни. Она качалась взад-вперёд на краешке стула точно так же, как делал Добби, когда не мог решиться выдать секретную информацию.
Мне нужно вам кое-что сказать, - промямлила Джинни, избегая встречаться с Гарри глазами.
В чём дело? - спросил Гарри.
Джинни мялась, как будто не могла найти нужных слов.
Ну что? - почти крикнул Рон.
Джинни открыла рот, но всё равно не могла издать ни звука. Гарри наклонился к ней и тихим голосом, так, чтобы его могли слышать только Рон да Джинни, спросил:
Это касается Комнаты Секретов? Ты что-то видела? Кто-то сделал что-то странное?
Джинни набрала побольше воздуху, но в этот самый момент подошёл Перси, уставший, даже изнурённый.
Если ты уже позавтракала, Джинни, я сяду на твоё место. Умираю с голоду, я только что с ночного дежурства.
Джинни вскочила, как будто стул под ней внезапно сделался электрическим, глянула на Перси быстрым, испуганным взором и убежала. Перси сел и схватил кружку с подноса в центре стола.
Перси! - сердито воскликнул Рон. - Она как раз собиралась рассказать нам что-то важное!
Перси, набравший в рот чаю, поперхнулся.
Что ещё важное? - кашляя, с трудом выговорил он.
Я спросил её, не видела ли она чего-нибудь необычного, и она собралась было говорить...
Ах, это... это не имеет никакого отношения к Комнате Секретов, - сразу же сказал Перси.
А ты откуда знаешь? - Рон высоко поднял брови.
Ну... ммм... раз уж тебе так хочется знать, Джинни, ммм, застала меня позавчера, когда я.... ну, это неважно... главное, что она застала меня за одним занятием и я, ммм, попросил её никому об этом не рассказывать. Надо заметить, я был уверен, что она сдержит своё обещание. Но это неважно, правда, я бы...
Первый раз на памяти Гарри Перси до такой степени смутился.
А чем же ты занимался, Перси? - хитро ухмыльнулся Рон. - Валяй, признавайся, мы не будем смеяться.
Перси не улыбнулся в ответ.
Передай мне, пожалуйста, булочку, Гарри, я ужасно проголодался.
Хотя Гарри и знал, что уже завтра загадка должна разрешиться без их с Роном помощи, он всё-таки не хотел упускать шанса поговорить с Миртл, если таковой представится - и, к его полнейшему восторгу, он представился. Это случилось ближе к полудню, когда Сверкароль Чаруальд отводил ребят на историю магии.
Чаруальд, который так часто уверял их, что опасность миновала, и чьи заверения были столь позорно опровергнуты, теперь пребывал в искреннем убеждении, что не стоит больше беспокоиться о том, чтобы провожать детей с урока на урок. Волосы его были уложены не так аккуратно, как всегда, видимо, ночью учитель не спал, а дежурил на четвёртом этаже.
Попомните мои слова, - заявил он, когда процессия завернула за угол, - первыми словами несчастных Окаменевших будут: "это сделал Огрид". Честно, я удивляюсь, что профессор МакГонаголл всё ещё считает необходимыми эти меры предосторожности.
Согласен с вами, сэр, - поддакнул Гарри, и Рон от изумления выронил книжки.
Спасибо, Гарри, - вежливо поблагодарил Чаруальд. Им пришлось подождать, пока освободится коридор - навстречу шла группа хуффльпуффцев. - Я хотел сказать, что у нас, у учителей, достаточно забот помимо того, чтобы водить учащихся из класса в класс и стоять на страже по ночам...
Точно, - подхватил Рон. - Почему бы вам, сэр, не оставить нас здесь, ведь осталось дойти всего ничего, один коридорчик...
Ты знаешь, Уэсли, пожалуй, я так и сделаю, - обрадовался Чаруальд. - Мне и впрямь надо пойти подготовиться к следующему уроку...
И он торопливо удалился.
Подготовиться к следующему уроку, - презрительно скривился Рон, глядя вслед учителю, - скажи лучше, завить кудряшки.
Они незаметно отстали от остальных гриффиндорцев, а затем пулей кинулись в боковой коридор и помчались к туалету Меланхольной Миртл. Но, как раз в тот момент, когда они поздравляли друг друга с великолепно удавшейся операцией...
Поттер! Уэсли! Что вы здесь делаете?
Это была профессор МакГонаголл. Её рот был сжат в самую узкую из всех узких полосок.
Мы хотели... нам надо... - начал запинаться Рон. - Мы собирались... пойти и...
Навестить Гермиону, - закончил Гарри. И Рон, и профессор МакГонаголл посмотрели на него с удивлением.
Мы её сто лет не видели, профессор, - быстро-быстро заговорил Гарри, встав Рону на ногу, - и хотели потихонечку прокрасться в палату, понимаете, и сказать ей, что мандрагоры практически готовы и что, ммм, ну, чтобы она не беспокоилась...
Профессор МакГонаголл продолжала неподвижно смотреть на них, и Гарри, на какую-то секунду, показалось, что она сейчас разразится криком, но вместо этого суровая дама заговорила странно надтреснутым голосом.
Разумеется, - начала она, и Гарри с изумлением заметил, как в её птичьем глазу блеснула слезинка. - Разумеется, я понимаю, как трудно приходилось тем, чьи друзья... я всё понимаю. Да, Поттер, конечно, вы можете навестить мисс Грэнжер. Я сообщу профессору Биннзу, куда вы пошли. Скажите мадам Помфри, что я вам разрешила.
Гарри с Роном удалились, с трудом веря в то, что им удалось избежать наказания. Едва завернув за угол, они явственно услышали, что профессор МакГонаголл громко высморкалась.
Это, - пламенно заявил Рон, - было твоё самоё лучшее враньё!
Зато теперь у них не оставалось другого выбора, кроме как пойти и сказать мадам Помфри, что профессор МакГонаголл разрешила им навестить Гермиону.
Мадам Помфри впустила их неохотно.
Какой смысл разговаривать с Окаменевшим человеком, - буркнула она, и мальчики были вынуждены с ней согласиться, особенно, когда сели рядом с постелью подруги. Гермиона явно не имела ни малейшего понятия о том, что к ней пришли посетители, и можно было с тем же успехом просить не беспокоиться тумбочку у её кровати.
Хотел бы я знать, видела ли она нападавшего? - спросил Рон, печально глядя на неподвижное лицо Гермионы. - Потому что если он нападал исподтишка, то, может быть, никто из жертв его и не видел...
Гарри смотрел не на лицо Гермионы. Его гораздо больше заинтересовала её правая рука. Она лежала поверх одеяла и, наклонившись поближе, Гарри увидел краешек какой-то бумажки, зажатой в кулаке.
Удостоверившись, что мадам Помфри нет поблизости, Гарри обратил на бумажку внимание Рона.
Попробуй её вытащить, - шепнул Рон, передвинув свой стул так, чтобы загородить собой Гарри от мадам Помфри.
Легко сказать "вытащить". Рука Гермионы была очень крепко сжата; Гарри боялся порвать бумажку. Рон сторожил, а Гарри тащил и вертел листочек так и сяк, и наконец, после десяти весьма напряженных минут, добился своего.
Это оказалась страничка из древней библиотечной книжки. Гарри энергично расправил её, и они с Роном склонились и стали читать:
Среди многих страшилищ и чудовищ, которые населяют наши края, нет более загадочного и более смертоносного существа, чем василиск, известный также как Змеиный Король. Этот змей, который может достигать гигантских размеров и жить многие сотни лет, появляется на свет из петушиного яйца, высиженного жабой. Это чудовище владеет удивительным способом убивать свою жертву. Помимо ядовитых зубов, Василиск обладает смертоносным взглядом. Каждый, кто попадает в поле действия луча, испускаемого глазами змея, погибает на месте. Василиск чрезвычайно страшен для пауков, они всеми силами стараются избегать встречи с ним, а сам василиск боится одного лишь петушиного крика, являющегося для него смертельным.
Под этим текстом рукой Гермионы было написано одно-единственное слово: "Трубы".
В мозгу у Гарри словно включился свет.
Рон, - выдохнул он. - Вот оно! Вот ответ! Монстр из Комнаты Секретов - это василиск - гигантский змей! Поэтому я повсюду слышал его голос, а никто другой его слышать не мог. Ведь я - змееуст!
Гарри обвел взглядом постели вокруг.
Василиск убивает людей взглядом. Но никто не умер - потому что никто не смотрел ему прямо в глаза. Колин видел его через окошко фотоаппарата. Василиск выжег всю плёнку, помнишь, но зато Колин всего-навсего Окаменел. Джастин... Джастин посмотрел на Василиска сквозь Почти Безголового Ника! Ник получил полную порцию, но ведь он не мог умереть снова... а Гермиону и ту девочку, старосту из "Равенкло", нашли с зеркальцем. Гермиона только что догадалась, что монстр - это Василиск. Клянусь чем угодно, она предупредила первого же человека, который ей попался по дороге, что нужно смотреть в зеркало, прежде чем заворачивать за угол! И девочка вытащила своё зеркальце и...
Рон открыл рот.
А миссис Норрис? - прошептал он с интересом.
Гарри задумался, постаравшись воссоздать в памяти картину, которая предстала перед их глазами в Хэллоуин.
Потоп, - медленно произнес он. - Вода из туалета Меланхольной Миртл. Уверен, миссис Норрис увидела только отражение...
Он ещё раз пробежал глазами страничку, которую держал в руке. И чем дольше смотрел, тем больше смысла в ней находил.
... петушиного крика... являющегося смертельным... - вслух прочитал он. - Петухов Огрида кто-то убивал! Наследник Слизерина не хотел, чтобы около замка были петухи! Чрезвычайно страшен для пауков! Всё сходится!
Но каким образом Василиск передвигался по замку? - спросил Рон. - Гигантский змей? Кто-нибудь должен был его увидеть...
И на этот вопрос у Гарри был готов ответ. Он показал нацарапанное Гермионой слово внизу странички.
Трубы, - коротко сказал он. - Трубы... Рон, змей ползал по канализационным трубам. Я слышал голос внутри стен...
Рон вдруг схватил Гарри за руку.
Вход в Комнату Секретов! - хрипло выговорил он. - Что, если он в туалете? Что, если он...
В туалете у Меланхольной Миртл! - подхватил Гарри.
Они едва могли усидеть на месте, так захватила их эта догадка.
И это значит, - сказал Гарри, - что я не единственный змееуст в школе. Наследник Слизерина тоже. Так он управляет василиском.
И что нам делать? - спросил Рон. Глаза у него горели. - Идти прямо к МакГонаголл?
Давай пойдём в учительскую, - предложил Гарри, вскакивая со стула. - Она будет там через десять минут. Уже почти перемена.
Они побежали вниз по лестнице. Не желая больше попадаться учителям в коридорах, они направились прямиком в учительскую. Там было пусто. Это была просторная комната, обшитая панелями. В ней стояло множество коричневых деревянных столов. Гарри с Роном принялись мерить комнату шагами, слишком возбужденные, чтобы сидеть.
Но колокол так и не прозвонил.
Вместо этого, эхом отдаваясь по коридорам, раздался голос профессора МакГонаголл, магически усиленный.
Всем учащимся немедленно вернуться в общежития колледжей. Всем учителям вернуться в учительскую. Немедленно, прошу вас.
Гарри на каблуках повернулся к Рону.
Неужели снова нападение? Опять?
Что нам делать? - в панике спросил Рон. - Идти в башню?
Нет, - решил Гарри, осмотревшись по сторонам. Слева стоял страшенный гардероб, полный учительской одежды. - Давай спрячемся. Послушаем, в чём дело. А потом расскажем им, что мы выяснили.
Они залезли в шкаф, прислушиваясь к топотанию ног на верхнем этаже. Дверь в учительскую с шумом распахнулась. Сидя среди складок затхлого платья ребята наблюдали за тем, как учителя собираются в комнате. Некоторые из них явно недоумевали, в чём дело, другие выглядели напуганными. Вскоре прибыла профессор МакГонаголл.
Случилось ужасное, - сообщила она умолкнувшему собранию:
- Монстр забрал ученицу. Прямо в Комнату.
Профессор Флитвик тоненько закричал. Профессор Спаржелла прижала ладони к губам. Злей вцепился в спинку стула и выдавил:
Как вы можете быть уверены?
Наследник Слизерина, - ответила профессор МакГонаголл, побелевшая как полотно, - оставил записку. На стене, прямо под первой надписью. "Её скелет будет лежать в Комнате Секретов вечно."
Профессор Флитвик разрыдался.
Кого он забрал? - спросила мадам Самогони. Ноги отказались держать её, и она медленно опустилась в кресло. - Какую ученицу?
Джинни Уэсли, - ответила профессор МакГонаголл.
Гарри почувствовал, как за его спиной Рон молча сполз по стенке шкафа.
Завтра мы должны будем отослать всех учащихся по домам, - сказала профессор МакГонаголл. - Для "Хогварца" это конец. Думбльдор всегда говорил...
Дверь в учительскую снова хлопнула. Один безумный миг Гарри был уверен, что это Думбльдор. Но это пришел Чаруальд, искрящийся и сияющий.
Прошу прощения... задремал... и наверняка пропустил что-нибудь интересненькое?...
Он, казалось, не замечал, что остальные учителя смотрят на него с откровенной ненавистью. Злей вышёл вперёд.

Пропустил, - сказал он. - Преступника. Монстр похитил девочку. Забрал её в Комнату Секретов. Ваш час настал, Чаруальд.
Чаруальд побелел от страха.
Да-да, Сверкароль, - поддержала Злея профессор Спаржелла, - разве не вы говорили нам вчера, что прекрасно знаете, где находится Комната Секретов?
Я?... Ну, я только... - пролепетал Чаруальд.
Не вы ли говорили мне, что абсолютно точно знаете, кто скрывается в Комнате? - тонким голосом вставил профессор Флитвик.
Разве? Я не пом...
А вот я точно помню, как вы сказали - незадолго до ареста Огрида - что сожалеете, что вам не дали попытки поймать чудовище, - сказал Злей. - Не вам ли принадлежат слова: "все лезут не в своё дело и только всё портят, в то время как следовало бы с самого начала предоставить мне полную свободу?"
Чаруальд ошарашенным взором обводил каменные лица коллег.
Я... на самом деле я ни разу... вы не так поняли...
Что ж, теперь мы поручаем это дело вам, - решительно сказала профессор МакГонаголл. - Сегодня вам предоставляется великолепная возможность показать себя. Обещаю, никто не будет вам мешать. Вы сможете схватить монстра исключительно самостоятельно. Полная свобода - наконец-то.
Чаруальд озирался в полнейшем отчаянии, но никто не пришел ему на помощь. Бедняга растерял всю свою внешнюю привлекательность. С трясущимися губами, в отсутствие белозубой улыбки, он выглядел жалким хлюпиком с безвольным подбородком.
Оч-ч-чень хорошо, - пролопотал он. - Я... я буду у себя в кабинете... я должен подготовиться.
Он выскочил из учительской.
Так, - сказала профессор МакГонаголл. Её ноздри гневно раздувались. - По крайней мере, от него мы избавились, не будет путаться под ногами. А сейчас завучи колледжей должны пойти проинформировать учащихся о случившемся. Скажите им, что "Хогварц-Экспресс" отправляется завтра рано утром. И, пожалуйста, проследите, чтобы никто не покидал общежитий.
Учителя, один за другим, вышли из комнаты.
Это был один из самых ужасных, а, возможно, и ужаснейший, день в жизни Гарри. Он, Рон, Фред и Джордж забились в уголок гриффиндорской гостиной и молча сидели рядом, не в силах произнести ни слова. Перси с ними не было. Он ходил посылать сову родителям, а потом заперся в спальне.
Никогда раньше ни один день не тянулся так долго, и никогда раньше башня "Гриффиндора" не была столь же безмолвна, сколь и переполнена. Незадолго до заката, Фред с Джорджем ушли спать - они не могли больше выносить бесцельного сидения.
Она что-то знала, Гарри, - сказал Рон, заговорив в первый раз с того момента, когда они забрались в шкаф в учительской. - Поэтому её и похитили. Она хотела поговорить вовсе не о Перси. Она что-то выяснила про Комнату Секретов. Видимо, поэтому её и... - Рон сердито вытер слёзы. - Понимаешь, у неё ведь чистая кровь. Причин забирать её не было.
Гарри смотрел, как солнце, кроваво-красное, утопает за линией горизонта. Никогда раньше он не чувствовал себя так ужасно. Если бы они могли хоть что-то сделать. Хоть что-нибудь.
Гарри, - выговорил Рон. - Как ты думаешь, есть хоть какой-то шанс, что она... ну, ты понимаешь...
Гарри не знал, что ответить. Он не верил, что Джинни может быть всё ещё жива.
Знаешь, что? - вдруг оживился Рон. - По-моему, надо пойти поговорить с Чаруальдом. Рассказать ему всё, что мы знаем. Пусть он попробует пробраться в Комнату. Мы скажем ему, где она, по нашему мнению, находится, и про василиска тоже скажем.
Поскольку Гарри не приходило в голову ничего другого, и поскольку он не мог сидеть сложа руки, он согласился. Сидевшие вокруг гриффиндорцы были так подавлены и так сильно сочувствовали Уэсли, что даже не сделали попытки остановить Гарри и Рона, когда они поднялись с кресел, пересекли гостиную и выбрались в отверстие за портретом.
Тьма сгущалась по мере того, как они спускались к кабинету Чаруальда. Внутри, за дверью, явно кипела работа. Было слышно какое-то шарканье, шварканье, звук торопливых шагов.
Гарри постучался. За дверью воцарилась напряженная тишина. Затем в двери приоткрылась узенькая-преузенькая щелочка, и ребята увидели испуганный глаз Чаруальда.
Ох - мистер Поттер - мистер Уэсли, - пробормотал он, открывая дверь чуточку пошире. - Я сейчас, знаете ли, занят - могу уделить вам совсем немного времени...
Профессор, у нас есть для вас кое-какая информация, - сказал Гарри. - Нам кажется, это может помочь.
Эээ... что же... это не так уж... - на той стороне лица Чаруальда, что была обращена к мальчикам, отражалось крайнее замешательство. - Я хочу сказать... ну... ладно...
Он открыл дверь, и ребята вошли.
Кабинет был почти полностью разорён, стены оголены. На полу стояли два сундука с открытыми крышками. В одном из них валялись наспех скомканные робы, нефритовые, лиловые, цвета ночного неба; в другом горой высились книжки. Фотографии, раньше висевшие на стенах, были кое-как рассованы по ящикам, стоявшим на письменном столе.
Вы куда-то собираетесь? - непонимающе спросил Гарри.
Ммм, да, вообще-то, - буркнул Чаруальд и с этими словами сорвал с внутренней стороны двери огромный, в натуральную величину, плакат с изображением самого себя и начал скатывать его в трубочку. - Меня вызвали... срочно... нельзя отказаться... должен ехать...
А как же моя сестра? - отрывисто спросил Рон.
Ну, что касается этого... что же поделаешь... такая неприятность... - бормотал Чаруальд, не глядя ребятам в глаза. Одновременно он выдвинул ящик стола и свалил в пакет содержимое. - Кто больше меня может сожалеть об этом...
Вы учитель по защите от сил зла! - крикнул Гарри. - Вы не можете уехать! Сейчас, когда силы зла творят беззаконие!
Ну... должен сказать... когда меня пригласили на работу... - промямлил Чаруальд, складывая стопки носков поверх платья, - то в описании обязанностей не было... я не ожидал...
Вы хотите сказать, что вы сбегаете? - не веря собственным ушам, спросил Гарри. - После всего того, о чём вы пишете в своих книгах...
Книги иногда не вполне адекватно отражают реальность, - деликатно заметил Чаруальд.
Но вы же их сами написали! - завопил Гарри.
Милый ребёнок, - сказал Чаруальд, выпрямился и впервые поглядел на Гарри, нахмурив брови. - Подумай головой. Мои книги не продавались бы и вполовину так хорошо, как сейчас, если бы люди думали, что не я проделал все те чудеса, которые в них описаны. Никому неинтересно читать про старого уродливого армянского ведьмака, пусть бы он спас хоть сто деревень от оборотней. Представьте себе, как бы выглядела его фотография на обложке! И одевается он безвкусно! А у ведьмы, которая изгнала Бэндон-Банши, была заячья губа. Понятно? Так что, давайте не будем...
То есть, вы попросту присвоили себе заслуги других людей?! - продолжая не верить тому, что видит и слышит, воскликнул Гарри.
Гарри, Гарри, - Чаруальд нетерпеливо покачал головой, - всё совсем не так просто. Я вложил свой труд. Я нашёл этих людей. Расспросил их, как конкретно они проделали то, что проделали. Потом мне пришлось наложить на них заклятие забвения, чтобы они забыли о том, что сделали. Если есть что-то, чем я могу гордиться, так это умение накладывать заклятие забвения. Так что я вложил мно-о-ого своего труда, Гарри. Это тебе не просто книжечки подписывать и для журналов сниматься. Хочешь славы - готовься к тяжёлой утомительной работе.
Он захлопнул сундуки и запер замки.
Дайте-ка подумать, - сказал он. - Кажется, ничего не забыл. Да. Осталась только одна вещь.
Он достал волшебную палочку и повернулся к ребятам.
Страшно извиняюсь, детки, но сейчас мне придётся наложить заклятие забвения и на вас. Я же не могу позволить вам выболтать мои маленькие тайны. Я тогда не смогу продать больше ни одной книжки...
Но Гарри опередил Чаруальда. Учитель едва успел поднять палочку, а Гарри уже взревел: "Экспеллиармус!"
Чаруальда отбросило назад, и он опрокинулся через сундук; его палочка взлетела высоко в воздух; Рон поймал её и выкинул в открытое окно.
Не надо было разрешать профессору Злею обучать нас этому, - свирепо рыкнул Гарри, ногой отпихивая сундук в сторону. Чаруальд взглянул на него с пола, снова слабый и беззащитный. Гарри держал его на прицеле волшебной палочки.
Что вы от меня хотите? - дрожащим голосом выговорил Чаруальд. - Я понятия не имею, где находится Комната Секретов. Я ничем не могу вам помочь.
Вам повезло, - сказал Гарри, кончиком палочки заставляя Чаруальда встать, - мы знаем, где находится Комната Секретов. И кто находится внутри. Пойдемте.
Под конвоем они вывели Чаруальда из кабинета и повели к ближайшей лестнице по тёмному коридору, где на стене светились зловещие надписи, к туалету Меланхольной Миртл.
Чаруальда втолкнули первым. Гарри со злорадством отметил, что учитель трясётся от страха.
Меланхольная Миртл сидела на краешке последнего унитаза.
А, это ты, - фыркнула она, заметив Гарри. - Чего тебе на этот раз?
Я хочу знать, как ты умерла, - без обиняков спросил Гарри.
В мгновение ока Миртл изменилась до неузнаваемости. Она просияла от счастья, как будто ей сроду не задавали такого приятного вопроса.
Оооооо, это было ужа-а-а-сно, - со смаком начала рассказывать она. - Это случилось прямо здесь. Я умерла в этой самой кабинке. Я так хорошо всё помню. Я спряталась, потому что Оливия Хорнби дразнила меня из-за очков. Я заперла дверь и стала плакать, а потом услышала, что кто-то вошёл. И сказал что-то непонятное. На другом языке, я так думаю. Но, на самом деле, меня удивило то, что это говорил мальчик. Я открыла дверь, чтобы сказать ему, что ему сюда нельзя, чтобы он шёл в свой туалет, и тут... - Миртл многозначительно перевела дух, её лицо сияло, - я умерла.
Отчего? - спросил Гарри.
Понятия не имею, - ответила Миртл страшным шепотом. - Я только помню два огромных, гигантских, желтых глаза. Моё тело как будто окаменело, потом я полетела прочь... - она мечтательно посмотрела на Гарри. - А потом я опять вернулась. Понимаешь, я решила преследовать Оливию Хорнби. О, уж она пожалела, что смеялась над моими очками.
А где именно ты видела эти глаза? - спросил Гарри.
Где-то там, - неопределенно показала Миртл в сторону раковины напротив её унитаза.
Гарри с Роном кинулись туда. Чаруальд стоял далеко сзади, с выражением смертельного ужаса на лице.
В раковине не было ничего необычного. Они изучили её дюйм за дюймом, внутри и снаружи, включая трубы под ней. И тут Гарри увидел: на одной из сторон медного краника была нацарапана картинка: крохотная змейка.
Этот кран никогда не работал, - радостно сообщила Миртл, когда ребята попытались отвернуть его.
Гарри, - шепнул Рон. - Скажи что-нибудь. Что-нибудь на серпентарго.
Но... - Гарри усиленно задумался. Те два раза, когда ему удавалось заговорить на серпентарго, он оказывался лицом к лицу со змеей. Он сосредоточился на миниатюрной гравировке, стараясь себе представить, что это - настоящая змея.
Откройся, - сказал он.
И оглянулся на Рона.
Английский, - покачал головой Рон.
Гарри снова вгляделся в змейку и приказал себе поверить, что перед ним живая змея.
Откройся, - сказал он.
Но услышал вовсе не эти слова; странное шипение вырвалось у него изо рта. Кран засиял ослепительным алмазным светом и стал вращаться. В следующую же секунду раковина начала двигаться; точнее сказать, она куда-то исчезла, оставив открытым вход в трубу, широкую настолько, что взрослый человек легко мог бы провалиться в неё.
Гарри услышал судорожный выдох Рона и снова поднял глаза. Он понял, что ему нужно делать, он решился.
Я спускаюсь вниз, - решительно объявил он.
Он уже не мог остановиться, только не теперь, когда они нашли вход в Комнату Секретов, не теперь, когда появился жалкий, ничтожный, почти безнадежный, но всё-таки шанс спасти Джинни.
Я с тобой, - сказал Рон.
Возникла пауза.
Вряд ли я могу быть вам полезен, - небрежно бросил Чаруальд, и на его лице появилась тень былой улыбки. - Я всего лишь...
Он положил было ладонь на ручку двери, но мальчики выставили на него волшебные палочки.
Пойдете первым! - приказал Рон.
С белым как мел лицом, без палочки, Чаруальд приблизился к дыре.
Мальчики, - прошептал он еле слышно, - мальчики, что в этом толку?
Гарри палочкой подтолкнул его в спину. Чаруальд опустил ноги в трубу.
Я правда не думаю, - начал он, но Рон пнул его, и он соскользнул вниз и исчез из виду. Гарри сразу же последовал за ним. Он осторожно опустился в трубу и отцепил руки.
Это было бесконечное, скользкое падение в кромешной тьме. Он едва различал другие трубы, отходящие в стороны во всех направлениях, но ни одна не была такой широкой, как эта. Труба изгибалась, выворачивая куда-то, неуклонно опускаясь всё вниз и вниз, и Гарри понял, что они падают гораздо ниже уровня школьных подземелий. Позади себя он слышал Рона, глухо стукавшегося об стенки на поворотах.
Затем, как раз когда Гарри стал тревожиться о том, что будет, когда они упадут на землю, падение закончилось; он выстрелил из трубы и с влажным звуком плюхнулся на мокрый пол темного каменного тоннеля, достаточно высокого для того, чтобы можно было встать во весь рост. Чаруальд как раз поднимался чуть в стороне, покрытый слизью и белый как привидение. Гарри отодвинулся, и из трубы со свистом вылетел Рон.
Мы, наверное, на много миль под замком, - сказал Гарри, и его голос эхом отозвался в темноте тоннеля.
А может, даже под озером, - добавил Рон, вглядываясь в черноту покрытых слизью стен.
Все трое повернулись и посмотрели в уходившее куда-то мрачное пространство.
Люмос! - пробормотал Гарри палочке, и та зажглась. - Пошли, - позвал он Рона и Чаруальда, и они отправились, громко шлёпая по мокрому полу.
В тоннеле было так темно, что они едва могли видеть на пару шагов вперёд. Их тени на влажных стенах в свете волшебной палочки выглядели страшными чудовищами. Они осторожно продвигались вперёд.
Помните, - предупредил Гарри тихо, - малейший шорох, и вы сразу же закрываете глаза.
Но в тоннеле было тихо как в могиле. Первым неожиданным звуком был громкий хруст, раздавшийся, когда Рон наступил на нечто, оказавшееся крысиным черепом. Гарри опустил палочку ниже, чтобы осмотреть пол и увидел, что тот усеян косточками мелких животных. Старательно прогоняя всякую мысль о том, как будет выглядеть Джинни, когда они найдут её, Гарри осторожно начал поворачивать за угол - труба резко изгибалась.
Гарри... там что-то есть... - хрипло сказал Рон, хватая Гарри за плечо.
Они застыли, выжидая. Гарри различал лишь резные контуры чего-то огромного, что лежало посреди тоннеля. Оно не шевелилось.
Может, оно спит? - выдохнул он еле слышно, оборачиваясь к своим спутникам. Чаруальд зажимал глаза руками. Гарри снова взглянул на нечто. Сердце его билось так быстро, что в груди было больно.
Очень-очень медленно, сощурив глаза насколько было возможно, Гарри двинулся вперёд с высоко поднятой волшебной палочкой.
Луч света упал на гигантскую пустую змеиную шкуру яркого ядовито-зелёного цвета. Она причудливо изгибалась на полу тоннеля. Существо, сбросившее эту шкуру, не могло быть меньше двадцати футов в длину.
Жуть, - слабым голосом произнёс Рон.
Сзади неожиданно послышалось какое-то движение. У Сверкароля Чаруальда подогнулись колени.
Вставай! - резко сказал Рон, угрожающе тыча палочкой.
Чаруальд поднялся на ноги - после чего, стремительно нырнув, бросился на Рона и свалил его на землю.
Гарри прыгнул к ним, но было слишком поздно - Чаруальд уже поднимался, тяжело дыша, с палочкой Рона в руке и с сияющей улыбкой на лице.
Приключение окончено, мальчики! - торжествующе крикнул он. - Я отнесу кусок этой шкуры обратно в школу, скажу, что было поздно спасать девочку, и что вы двое, к несчастью, потеряли память при виде её изуродованного тела - всё, скажите своей памяти "до свидания!"
Он взмахнул над головой обмотанной колдолентой палочкой и выкрикнул: "Обливиато!".
Раздался мощный взрыв, сравнимый со взрывом небольшой бомбы. Гарри обхватил руками голову и побежал, споткнувшись на кольцах змеиной шкуры, спасаясь от огромных глыб, которые падали с потолка. В следующее мгновение, он уже стоял в одиночестве, глядя на выросшую перед ним стену обвалившихся камней.
Рон! - крикнул он. - Ты в порядке? Рон!
Я здесь! - донёсся приглущённый голос Рона из-за завала. - Я в порядке - а вот этот идиот нет - его шибануло залпом...
Раздался глухой звук удара и громкое "оуу!". Кажется, Рон пнул Чаруальда куда не следовало бы.
И что теперь? - безнадёжно спросил голос Рона. - Нам не пройти - это займёт целую вечность...
Гарри взглянул на потолок. На нём появились огромные трещины. Он никогда до этого не разбивал с помощью магии такую толстую стену, и пробовать сейчас не стоило, момент неподходящий - что, если завалит весь тоннель?
Из-за стены донесся звук ещё одного удара и ещё одно "оуу!". Они теряют время. Джинни находится в Комнате Секретов уже много часов... У Гарри не оставалось никакого другого выхода.
Ждите здесь, - крикнул он Рону. - С Чаруальдом. А я пойду... Если не вернусь через час...
Повисло тягостное молчание.
Я попробую разобрать завал, - сказал Рон, явно старавшийся унять дрожь в голосе, - Чтобы... чтобы ты мог пройти назад. И ещё, Гарри...
Увидимся, - сказал Гарри, попытавшись придать своему голосу хоть чуточку уверенности.
И, мимо пустой змеиной шкуры, отправился вдаль.
Вскоре шум, который производил Рон своими попытками разобрать камни, затих в отдалении. Тоннель изгибался и изгибался. У Гарри противно дрожали все поджилки. Он и хотел, чтобы тоннель привёл его куда-нибудь, и смертельно боялся этого момента. И вот наконец, очередной раз повернув за угол, он увидел перед собой стену, на которой были вырезаны две переплетенные змеи. В глазах у этих змей сверкали огромные изумруды.
Гарри приблизился. Во рту у него пересохло. Ему не нужно было воображать, что эти каменные змеи настоящие; глаза их светились совершенно живым светом.
Он догадался, что нужно делать. Он прочистил горло, и изумрудные глаза мигнули - или так показалось.
Откройся, - сказал Гарри низким, тихим шипением.
Змеи разделились, так как стена раскололась надвое, половинки неслышно скользнули в стороны и исчезли из виду. Гарри, дрожа всем телом, вошёл внутрь.

НАСЛЕДНИК СЛИЗЕРИНА

Он оказался в очень длинном, неярко освещенном зале. Ввысь уходили каменные колонны в форме переплетенных змей, они поддерживали терявшийся во мраке потолок и, в странном зеленоватом сумраке, наполнявшем это зловещее место, бросали на пол длинные, черные тени.
С бешено бьющимся сердцем, Гарри вслушивался в ледяное молчание. Может быть, василиск прячется вон в том темном углу, за колонной? И где же Джинни?
Он достал палочку и шагнул в проём между двумя змеевидными колоннами. Каждый его осторожный шажок гулким эхом отдавался от сумрачных стен. Он не забывал держать глаза едва приоткрытыми и был готов крепко зажмуриться при малейшем шорохе. Пустые глазницы каменных змей, казалось, внимательно следили за ним. Не один раз мальчику чудилось, что он заметил какое-то движение - и от этого в животе что-то словно обрывалось.
Затем, когда он поравнялся с последней парой колонн, впереди вдруг выросла статуя высотой во весь зал. Статуя стояла у задней стены.
Гарри пришлось сильно задрать голову, чтобы взглянуть в гигантское лицо: древнее и какое-то обезьянье, с длинной узкой бородой, которая висела почти до самого низу колдовской мантии, каменными складками спускавшейся к огромным серым ногам, твёрдо стоявшим на гладком полу зала. Между этих ног, лицом вниз, лежала крошечная фигурка в черной робе, с огненно-рыжими волосами.

Джинни! - прошептал Гарри, бросился к ней и опустился возле неё на колени. - Джинни - не умирай - пожалуйста, не умирай... - Он отбросил волшебную палочку в сторону, схватил Джинни за плечи и перевернул. Её лицо было бело как мрамор, и так же холодно, но глаза были закрыты, а значит, она не Окаменела. Но тогда она, должно быть...
Джинни, пожалуйста, очнись, - горячо молил Гарри и тряс девочку за плечи. Но её голова безжизненно моталась из стороны в сторону.
Она не очнётся, - произнёс тихий голос.
Гарри дёрнулся и резко развернулся на месте, оставаясь на коленях.
Высокий, черноволосый юноша наблюдал за ним, прислонившись к ближайшей колонне. Его силуэт был странным образом размыт по краям, как будто Гарри смотрел на него сквозь запотевшее стекло. Тем не менее, ошибиться было невозможно...
Том... Том Реддль?
Реддль кивнул, не сводя глаз с лица Гарри.
Почему ты говоришь, что она не очнётся? - отчаянно спросил Гарри. - Она не... не...
Она ещё жива, - ответил Реддль, - но едва-едва.
Гарри уставился на него. Том Реддль учился в "Хогварце" пятьдесят лет назад, и всё же, вот он стоит здесь, от силы шестнадцати лет от роду, и светится призрачным, туманным светом.
Ты призрак? - неуверенно спросил Гарри.
Воспоминание, - спокойно ответил Реддль. - Хранившееся в дневнике пятьдесят лет.
Он показал на пол. Рядом с невероятных размеров ногами статуи лежала раскрытая книжица - дневник, найденный в туалете у Меланхольной Миртл. Какую-то долю секунды Гарри пытался сообразить, как этот дневник здесь оказался - но его внимание отвлекли другие, более неотложные дела.
Ты должен помочь мне, Том, - сказал Гарри, снова приподымая голову Джинни. - Надо вытащить её отсюда. Здесь Василиск... Я не знаю, где он, но он может появиться в любую секунду... Пожалуйста, помоги мне...
Реддль не шелохнулся. Гарри, вспотев, всё же умудрился наполовину поднять Джинни с пола и потянулся за своей палочкой...
Но её не было.
Ты не видел?...
Он поднял глаза. Реддль по-прежнему наблюдал за ним - и вертел в длинных пальцах Гаррину палочку.
Спасибо, - поблагодарил Гарри и протянул руку.
Губы Реддля изогнулись в улыбке. Он продолжал не отрываясь смотреть на Гарри и лениво поигрывать палочкой.
Слушай, - настоятельно сказал Гарри. Колени у него подгибались под мёртвой тяжестью тела Джинни. - Нам надо идти! Если появится василиск...
Он не появится, если его не позвать, - невозмутимо ответствовал Реддль.
Гарри опустил Джинни обратно на пол - у него не было больше сил держать её на весу.
Что ты имеешь в виду? - не понял он. - Слушай, отдай палочку, она может мне понадобиться...
Улыбка на лице Реддля стала шире.
Не понадобится, - заверил он.
Гарри смотрел на него, ничего не понимая.
Что ты хочешь сказать, не понадо...
Я долго ждал этого момента, Гарри Поттер, - ответил Реддль. - Ждал случая встретиться с тобой. Поговорить с тобой.
Слушай, - Гарри начал терять терпение, - по-моему, ты не понимаешь. Сейчас мы в Комнате Секретов. Мы поговорим позже...
Нам придётся поговорить сейчас, - сказал Реддль, по-прежнему широко улыбаясь. Он спрятал палочку Гарри в карман.
Гарри уставился на него широко раскрытыми глазами. Происходило что-то очень-очень странное...
Почему Джинни такая, что с ней? - спросил он медленно.
Хороший вопрос, - приятным голосом произнёс Реддль. - А вот ответом будет довольно длинная история. Как я полагаю, главная беда Джинни в том, что она открыла своё сердце и все свои секреты невидимому незнакомцу. Вот что с ней случилось.
О чём ты говоришь? - не понял Гарри.
О дневнике, - просто ответил Реддль. - О моём дневнике. Малышка Джинни вела этот дневник в течение многих месяцев, поверяла мне все свои жалкие тревоги и горести - как её дразнят братья, как ей пришлось идти в школу в ношеной форме и с чужими книжками, и как, - глаза Реддля сверкнули, - она не смеет надеяться, что великий, знаменитый, прекрасный Гарри Поттер когда-нибудь обратит на неё внимание...
Во всё продолжение этой речи Реддль не спускал с Гарри глаз. В них было почти голодное выражение.
Это было на редкость скучно, вникать в глупые, никчёмные заботы одиннадцатилетней девочки, - продолжал он. - Но я был терпелив. И я разговаривал с ней, писал в ответ. Я сочувствовал, был очень добр. Джинни полюбила меня. Никто не понимает меня так, как ты, Том... Я так рада, что у меня есть этот дневник, которому я могу довериться... это всё равно что иметь друга, которого можно носить в кармане...
Реддль расхохотался. Смех, пронзительный, безжалостный, ледяной, совершенно не подходил к его внешности. Из-за этого смеха волосы встали дыбом на затылке у Гарри.
Если можно так сказать о самом себе, Гарри, мне всегда удавалось очаровывать тех, кого нужно. Вот и Джинни открыла мне свою душу, а её душа оказалась именно тем, что мне было нужно... Я становился всё сильнее и сильнее, питаясь самыми тайными её страхами, самыми страшными секретами. Я становился всё более мощным, властным, сильным, гораздо сильнее, чем маленькая мисс Уэсли. Я окреп настолько, что смог передать ей часть моих собственных тайн, я начал мало-помалу переливать свою душу в неё...
Что ты имеешь в виду? - спросил Гарри. Во рту у него совершенно пересохло.
А ты ещё не догадался, Поттер? - вкрадчиво спросил Реддль. - Комнату Секретов открыла Джинни Уэсли. Она задушила школьных петухов и накарябала угрозы на стене. Она натравила Слизеринского Змея на четырёх муглокровок, равно как и на кошку этого шваха.
Нет, - прошептал Гарри.
Да, - равнодушно, спокойно бросил Реддль. - Разумеется, сначала она не знала, что это сделала именно она. Это было очень забавно. Жаль, что ты не сможешь прочитать в дневнике её признания... они становились всё более интригующими.... Дорогой Том, - начал цитировать Реддль, следя за тем, как усиливалось выражение ужаса на лице у Гарри, - мне кажется, я теряю память. У меня форма вся в петушиных перьях, а я не знаю, откуда они взялись. Дорогой Том, я не могу вспомнить, чем я занималась вечером в Хэллоуин, у нас было нападение на кошку, а у меня роба спереди вся в краске. Дорогой Том, Перси постоянно твердит, что я очень бледная и сама на себя не похожа. Сегодня было ещё одно нападение, а я опять не знаю, где я в это время была. Том, что мне делать? Мне кажется, я схожу с ума... Мне кажется, это я на всех нападаю, Том!
Гарри сжимал кулаки; ногти всё глубже вонзались в ладони.
Глупышка Джинни! Ей понадобилось очень много времени, чтобы перестать доверять своему дневнику, - рассказывал Реддль. - Но в конце концов она что-то заподозрила и попыталась избавиться от него. И тут на сцене появился ты, Гарри. Ты нашёл дневник, чем меня несказанно порадовал. Ведь дневник мог найти кто угодно, и надо же, чтобы это оказался именно ты, тот самый человек, с которым мне так хотелось встретиться...
А зачем тебе было со мной встречаться? - спросил Гарри. Волны гнева пробегали по его телу, ему стоило большого сдержаться, чтобы голос не дрогнул.
Видишь ли, Джинни мне всё о тебе рассказала, Гарри, - ответил Реддль. - Всю твою потрясающую историю. - Его взгляд скользнул по шраму на лбу, и выражение лица стало ещё голоднее. - Я понял, что должен узнать о тебе из первых рук, поговорить с тобой, встретиться, если получится. Поэтому я решил показать тебе знаменитую сцену поимки мною этой неотёсанной дубины, Огрида, чтобы заслужить твоё доверие...
Огрид - мой друг, - заявил Гарри. На этот раз голос его дрожал. - А ты заложил его, так ведь? Я думал, ты просто ошибся, но ты...
Реддль снова засмеялся своим пронзительным смехом.
Что ж, мои показания против показаний Огрида. Попробуй себе представить, как это выглядело с точки зрения старого Армандо Диппета. С одной стороны, Том Реддль, бедный, но гениальный, сирота, но такой храбрый, староста школы, идеальный ученик... с другой, огромный, неуклюжий Огрид, источник всяческих неприятностей, то он пытается вырастить у себя под кроватью детёнышей оборотня, то сбегает в Запретный лес драться с троллями... и всё же я согласен, я сам удивился, что мой план так хорошо сработал. Я считал, что хоть кто-нибудь должен догадаться, что болван Огрид никак не может быть Наследником Слизерина. У меня заняло пять лет - собрать всю информацию о Комнате Секретов и найти потайной вход... а откуда у Огрида на это мозги, или силы!
Один только преподаватель превращений, Думбльдор, верил, что Огрид невиновен. Он убедил Диппета оставить Огрида при школе и поручить ему работу дворника. Да, думаю, Думбльдор догадывался... Думбльдор никогда не любил меня так, как все остальные учителя...
Клянусь, Думбльдор видел тебя насквозь, - прошипел Гарри сквозь зубы.
Согласен, он держал меня под самым пристальным наблюдением с момента исключения Огрида, - беспечно сказал Реддль. - Я знал, что открывать Комнату снова в то время, пока я ещё учусь в школе, будет небезопасно. Но я не собирался терять времени, потраченного на её поиски. Я решил оставить после себя дневник, который бы хранил моё шестнадцатилетнее "я" на своих страницах, так, чтобы в один прекрасный день, если повезёт, я смог провести кого-то другого по своим следам и закончить благородное дело, начатое Салазаром Слизерином.
И тебе это не удалось! - с триумфом в голосе выкрикнул Гарри. - На этот раз никто не умер, даже кошка! Через несколько часов будет готов Мандрагоров Тоник, и все, кто Окаменел, выздоровеют...
Разве я ещё не сказал тебе, - ровным голосом произнёс Реддль, - что мне уже неинтересно убивать мугродье? Вот уже многие месяцы моей целью являешься - ты!
Гарри уставился на него.
Только представь, как я разозлился, когда, в следующий раз после тебя, мой дневник открыла Джинни! Понимаешь, она видела тебя с дневником и запаниковала. Что, если ты узнаешь, как им пользоваться, а я выдам тебе все её секреты? Что если, хуже того, я расскажу тебе, кто душит петухов? И вот маленькая тупица дождалась, пока все уйдут из вашей спальни и выкрала дневник. Но я уже знал, что мне следует делать. Для меня было ясно, что ты вышел на след Наследника Слизерина. Из всего того, что рассказывала о тебе Джинни, я знал, что ты пойдёшь на всё, лишь бы раскрыть тайну - особенно если нападению подвергнется один из твоих лучших друзей. А ещё Джинни сказала мне, что вся школа гудит по поводу того, что ты умеешь говорить на серпентарго...
И я заставил бедняжку Джинни написать на стене записку о себе самой, привёл её сюда и затаился. Она сопротивлялась, плакала и страшно мне надоела. Но в ней к тому времени оставалось не так уж много жизни... Она вложила слишком много в дневник, в меня. Достаточно, чтобы я смог наконец покинуть его страницы... С того самого момента, как мы с ней очутились здесь, я ждал, что ты придёшь. Ты не обманул моих ожиданий. У меня к тебе много вопросов, Гарри Поттер.
Например? - выплюнул Гарри. Он по-прежнему сжимал кулаки.
Например, - протянул Реддль, приятно улыбаясь, - как случилось, что ты - худосочный младенец без каких-либо экстраординарных магических дарований - умудрился победить величайшего колдуна всех времен? Как удалось тебе отделаться всего-навсего шрамом, в то время как колдовские силы Лорда Вольдеморта были разрушены?
В голодных глазах зажёгся тускло-красный огонь.
Какая тебе разница, как мне удалось? - медленно проговорил Гарри. - Вольдеморт был уже после тебя...
Вольдеморт, - тихо, но отчётливо сказал Реддль, - это моё прошлое, настоящее и будущее, Гарри Поттер...
Он вытащил волшебную палочку Гарри из кармана и начал водить ею в воздухе, выводя светящиеся слова:
ТОМ ЯРВОЛО РЕДДЛЬ
Затем он коротко взмахнул палочкой, и буквы его имени перетасовались и встали в другом порядке:
Я ЛОРД ВОЛЬДЕМОРТ
Дошло? - прошептал он. - Этим именем я пользовался, ещё когда учился в "Хогварце", разумеется, его знали только самые близкие мои друзья. Думаешь, я бы согласился вечно довольствоваться мугловым именем моего мерзкого папаши? Я, в чьих жилах с материнской стороны течёт кровь самого Салазара Слизерина? Чтобы я сохранил имя обыкновеннейшего грязного мугла, который посмел покинуть меня ещё до моего рождения, оттого лишь, что узнал, что его жена - ведьма? Нет, Гарри - я создал себе новое имя, имя, которое в один прекрасный день - я был в этом уверен - побоятся даже произносить другие колдуны, а я сам стану величайшим магом всего мира!
В мозгу у Гарри произошёл сбой. Он тупо уставился на Реддля, мальчика-сироту, который, когда вырос, убил родителей Гарри и многих-многих других людей... Наконец он заставил себя заговорить.
Нет. Ты - нет, - сказал он твёрдо, полным ненависти голосом.
Что нет? - рявкнул Реддль.
Ты - не величайший маг всего мира, - объяснил Гарри, учащённо дыша. - Жаль тебя разочаровывать и всё такое, но величайшим магом всего мира является Альбус Думбльдор. Все так говорят. Даже в то время, когда ты был полон сил, ты даже не пытался захватить "Хогварц". Думбльдор видел тебя насквозь, когда ты здесь учился, ты боишься его и сейчас, где бы ты не прятался...
Улыбка исчезла с лица Реддля, и на её месте появилось крайне неприятное выражение.
Думбльдора удалили отсюда при одном лишь воспоминании обо мне! - прошипел он.
Может, и удалили, но не настолько, насколько ты думаешь! - парировал Гарри. Он говорил наобум, пытаясь напугать Реддля, скорее желая, чем веря, что его слова - правда...
Реддль открыл было рот, но замер.
Откуда-то полилась музыка. Реддль круто обернулся и вперил взор в пустоту Комнаты. Музыка становилась громче. От вкрадчивых, неземных звуков мороз подирал по коже; у Гарри волосы встали дыбом, а сердце, казалось, расширилось и сделалось в два раза больше обычного. Затем, когда тон достиг немыслимой высоты, и Гарри почувствовал, как звуки вибрируют внутри грудной клетки, из вершины ближайшей колонны вырвались языки пламени.
Прямо из воздуха под сводчатым потолком возникла малиновая птица размером с лебедя. Она старательно выводила загробную мелодию. У птицы был отливающий золотом роскошный хвост, длинный как у павлина, и сверкающие золотые когти, в которых был зажат драный свёрток.
В следующее мгновение птица полетела прямо к Гарри. Она уронила свёрток к его ногам, после чего тяжело опустилась мальчику на плечо и сложила огромные крылья. Гарри взглянул вверх и увидел длинный острый клюв и круглый черный глаз.
Птица прекратила петь. Она сидела очень тихо, грея Гаррину щёку, и в упор смотрела на Реддля.
Это феникс... - непонимающе произнёс Реддль, пристально вглядываясь в птицу.
Янгус? - выдохнул Гарри и почувствовал, как золотые когти дружески пожали ему плечо.
А это... - продолжил Реддль, рассматривая теперь драную вещь, принесённую фениксом, - старая школьная шляпа-сортировщица...
Действительно, это была шляпа. Залатанная, потрёпанная и грязная, она неподвижно лежала у ног Гарри.
Реддль снова захохотал. Он так зашёлся от смеха, что в темном зале задрожали стены, словно смеялся не один Реддль, а целых десять...
Так вот что Думбльдор прислал своему защитнику! Певчую птичку и старую шляпу! Ну как, ты почувствовал себя храбрее, Гарри? В безопасности?
Гарри не ответил. Он не понимал, какая может быть польза от Янгуса или от шляпы-сортировщицы, но больше не чувствовал себя одиноким. С растущей уверенностью в себе он ждал, когда Реддль отсмеётся.
К делу, Гарри, - сказал наконец Реддль, всё ещё не в силах перестать улыбаться. - Дважды - в твоём прошлом, в моём будущем - мы встречались. И дважды мне не удавалось убить тебя. Как ты смог остаться в живых? Расскажи мне всё. Чем дольше будешь говорить, тем дольше проживёшь.
Гарри лихорадочно взвешивал свои шансы. У Реддля палочка. У него, у Гарри - Янгус и шляпа-сортировщица. Ни то, ни другое не очень-то годится для дуэли. Да уж, дело труба... чем дольше Реддль стоит здесь, тем больше жизни вытекает из Джинни... Гарри заметил, что контуры фигуры Реддля становятся всё чётче, сам он всё больше обретает плоть... Если уж им суждено сразиться друг с другом, то чем скорее, тем лучше.
Никто не знает, почему ты потерял колдовские силы, когда пытался убить меня, - коротко ответил Гарри. - Я тоже не знаю. Но зато я знаю, почему ты не смог убить меня. Потому что моя мама отдала за меня свою жизнь. Моя обыкновенная, муглорождённая мама, - добавил он, дрожа от подавляемого гнева. - Она не дала тебе убить меня. А я видел тебя настоящего, в прошлом году. Ты - никуда не годная развалина. Ты чуть живой. Вот куда привели тебя твои колдовские силы. Ты вынужден скрываться. Ты уродина, мерзкий, гадкий...
Лицо Реддля исказилось. Затем он вынудил свои черты сложиться в жуткую, зловещую улыбку.
Вот, стало быть, как. Твоя мать отдала за тебя свою жизнь. Согласен, это сильное контрзаклятье. Теперь ясно... в конечном счёте, в тебе нет ничего особенного. Видишь ли, я никак не мог понять: между нами есть нечто до странности общее. Ты, верно, и сам это заметил.. Оба полукровки, сироты, воспитаны у муглов. Оба змееусты - возможно, единственные двое в "Хогварце" после самого великого Слизерина. Мы даже внешне похожи... но, как выясняется, ты спасся от меня всего лишь благодаря счастливой случайности. Это всё, что я хотел знать.
Гарри стоял и, внутренне сжавшись, ждал, когда Реддль взмахнёт палочкой. В это время кривая улыбка на лице у Реддля снова стала шире.
Вот что, Гарри, я хочу преподать тебе небольшой урок. Давай-ка померяемся силами: Лорд Вольдеморт, Наследник Салазара Слизерина, против знаменитого Гарри Поттера и того оружия, которым у Думбльдора хватило ума его снабдить...
Он с брезгливым изумлением бросил взгляд на Янгуса и шляпу-сортировщицу и отошёл. Гарри, у которого страх быстро распространялся по телу, парализуя ноги, заворожённо следил за Реддлем. Тот остановился между высокими колоннами и поднял глаза к каменной маске Слизерина, царившей высоко в полутьме. Реддль широко раскрыл рот и зашипел - но Гарри понял все его слова...
Поговори со мной, Слизерин, величайший из хогварцевской четвёрки...
Гарри развернулся на пятках, чтобы тоже посмотреть на статую. Янгус покачнулся у него на плече.
Огромное лицо Слизерина зашевелилось. Объятый ужасом, Гарри увидел, как открывается гигантский рот - шире, шире, пока наконец рот не превратился в огромную дыру.
И нечто шевелилось внутри этой дыры. Нечто выползало из её глубин.
Гарри бессознательно попятился. Он продолжал отступать назад, пока не ударился об стену Комнаты. Он крепко зажмурился и в этот момент почувствовал, что Янгус взлетает с его плеча. Феникс задел мальчика крылом по щеке. Гарри хотел закричать: "Не оставляй меня!", да только что может сделать феникс против Короля Змей?
Нечто невероятное свалилось на пол Комнаты. Гарри даже почувствовал вибрацию - он знал, что происходит, он чувствовал это, даже не открывая глаз, видел, как змей выползает изо рта Слизерина, разворачивая кольца чудовищного тела. Затем раздалось шипение Реддля:
Убей его.
Василиск приближался к Гарри; мальчик слышал, как тяжёлое тело змея грузно скользит по пыльному полу. Не открывая глаз, Гарри слепо заметался, растопырив руки, пытаясь нащупать путь - Вольдеморт хохотал...
Гарри споткнулся. Он тяжело рухнул на пол и почувствовал привкус крови во рту - змей был буквально в футе от него, было слышно его приближение...
Вверху справа взорвался громкий, плюющийся звук, и что-то тяжёлое обрушилось на Гарри с такой силой, что он со всего маху врезался в стену. Вот-вот в его тело должны вонзиться ядовитые клыки... Он слышал сумасшедшее шипение, слышал, как что-то яростно бьётся о колонны...
Он ничего не смог с собой поделать - и непроизвольно приоткрыл глаза, достаточно широко, чтобы видеть, что происходит.
Отвернувшись от Гарри, огромный ярко-зеленый змей поднял высоко в воздух толстое, как ствол дуба, тело и пьяно водил некрасивой, будто обрубленной головой между колоннами. Гарри мелко дрожал и был готов сразу закрыть глаза, если змей обернётся. Тут он понял, что же отвлекло змея.
Янгус кружил вокруг его головы, и василиск кидался на феникса, обнажив длинные и тонкие как сабли клыки...
Янгус нырнул. Его длинный золотой клюв на мгновение исчез из виду, и внезапно фонтан тёмной крови брызнул на пол. Змеиный хвост заметался из стороны в сторону, чудом не задев Гарри, и, раньше, чем мальчик успел закрыть глаза, змей повернулся - Гарри оказался лицом к лицу с чудовищем и увидел, что оба огромных выпученных глаза выклеваны фениксом; кровь струилась на пол, и змей шипел в агонии.
НЕТ! - услышал Гарри вопль Реддля. - ОСТАВЬ ПТИЦУ! ОСТАВЬ ПТИЦУ! МАЛЬЧИШКА СЗАДИ ТЕБЯ! ИЩИ ЕГО ПО ЗАПАХУ! УБЕЙ ЕГО!
Ослеплённый змей покачнулся, сбитый с толку, но по-прежнему смертоносный. Янгус кругами летал у него над головой, трубя свою заунывную песнь, то и дело вонзаясь клювом в чешуйчатый нос, по которому безостановочно лилась кровь.
Помогите, помогите, - как безумный, бормотал Гарри, - кто-нибудь... хоть кто-нибудь...
Змеиный хвост снова хлестнул по полу. Гарри пригнулся. Что-то мягкое ударилось ему в лицо.
Василиск случайно швырнул в руки мальчику шляпу-сортировщицу. Гарри схватил её. Это было всё, что у него оставалось, последний шанс - он нахлобучил шляпу на голову и бросился на пол. Василиск в это время снова махнул хвостом.
Помогите - помогите - думал Гарри под шляпой, изо всех сил зажмурив глаза. Пожалуйста, помогите...
Ответа не было. Вместо этого, шляпа сжалась, как будто схваченная твёрдой рукой.
Что-то очень тяжёлое и жёсткое упало Гарри на голову, он почти лишился сознания. Из глаз полетели звёзды. Он схватил шляпу за кончик, чтобы стянуть её с головы и почувствовал под ней что-то длинное и твёрдое.
Внутри шляпы появился мерцающий серебряный меч, с рукоятью, украшенной рубинами величиной с куриное яйцо.
УБЕЙ МАЛЬЧИШКУ! ОСТАВЬ ПТИЦУ! МАЛЬЧИШКА СЗАДИ! НЮХАЙ - ТЫ ПОЧУЕШЬ ЕГО!
Гарри уже стоял на ногах. Он приготовился к нападению. Голова василиска клонилась к полу, тело извивалось, ударяясь о колонны - змей крутился в поисках жертвы. Гарри видел огромные, окровавленные глазницы, пасть, разинутую так широко, что он мог бы провалится туда целиком, пасть с двумя рядами зубов, длинных как сабли, тонких, влажно блестящих, ядовитых...
Змей напал вслепую - Гарри увернулся, и змей ударился об стену Комнаты. Чудовище снова бросилось, и его раздвоенный язык задел Гарри сбоку. Мальчик обеими руками поднял меч...
Василиск опять метнулся, и на этот раз бросок оправдал себя - Гарри всем телом навалился на меч и вонзил его в небо чудовища...
Но, когда тёплая кровь заструилась по его рукам, он почувствовал жгучую боль немного выше локтя. Один из длинных, смертоносных зубов вонзался всё глубже и глубже в руку, и рука сломалась, когда змей начал крениться набок и наконец упал, извиваясь, на пол.
Гарри соскользнул по стене. Он ухватился за зуб, распространяющий яд по телу и выдернул его из руки. Он отдавал себе отчёт в том, что уже слишком поздно. Отчаянная, до белизны в глазах, боль медленно, но верно разливалась по телу. Он отшвырнул зуб и замутнёнными глазами смотрел, как кровь проступает на одежде. Комната стала растворяться в тусклом кружении.
Мимо пронеслось малиновое пятно, и Гарри услышал позади себя тихое клацание когтей.
Янгус, - невнятно пробормотал Гарри, - ты был великолепен, Янгус...
Он почувствовал, как феникс положил свою красивую голову на то место, где змеиный зуб вонзился ему в руку.
Он услышал отдающиеся эхом шаги, и на него надвинулась мрачная тень.
Тебе конец, Гарри Поттер, - сказал сверху голос Реддля. - Конец. Даже Думбльдорова птица понимает это. Видишь, что он делает, Поттер? Он плачет.

Гарри моргнул. Контуры головы Янгуса перед его глазами то обретали фокус, то снова становились размытыми. Крупные как жемчужины слёзы стекали по лоснящимся перьям.
Я буду сидеть здесь и смотреть, как ты умираешь, Гарри Поттер. Не торопись. У меня полно времени.
У Гарри начала кружиться голова. И всё вокруг тоже закружилось.
Вот как умирает знаменитый Гарри Поттер, - где-то далеко произнёс голос Реддля. - Один в Комнате Секретов, забытый друзьями, побеждённый наконец Черным Лордом, которому он столь неразумно бросил вызов. Скоро ты встретишься со своей дорогой мугродьевой мамочкой, Гарри... Она купила тебе жалкие двенадцать лет жизни... но Лорд Вольдеморт всё равно настиг тебя. Ты ведь всегда знал, что это случится....
Если это смерть, думал Гарри, то всё не так уж страшно.
И даже уже не больно...
Однако смерть ли это? Вместо того, чтобы исчезнуть в черноте, Комната вновь обретала чёткие контуры. Гарри осторожно потряс головой и увидел Янгуса, всё ещё державшего голову на раненной руке. Сияющие жемчужины слёз покрывали рану - только никакой раны не было...
Уйди отсюда, птица, - неожиданно взорвался голос Реддля. - Уйди от него - что я говорю, уйди...
Гарри приподнял голову. Реддль указывал волшебной палочкой Гарри на феникса; раздался выстрел, словно из ружья, и Янгус взвился в вихре золотого и малинового.
Слёзы феникса... - спокойно произнёс Реддль, уставившись на руку Гарри. - Ну, конечно... целительная сила... как я мог забыть...
Он взглянул в лицо мальчику.
Какая разница. На самом деле, так даже лучше. Только ты и я, Гарри Поттер... ты и я...
Он взмахнул палочкой...
Но вот, с громким шуршанием крыльев, Янгус появился над головой, и что-то упало Гарри прямо в руки - дневник.
В течение доли секунды и Гарри, и Реддль, замерший с поднятой палочкой в руке, не могли оторвать от него взгляда. Затем, не раздумывая, без промедления, так, будто с самого начала собирался сделать именно это, Гарри схватил зуб василиска с пола и вонзил его в самую сердцевину блокнота.
Комнату пронзил длинный, страшный, отчаянный вопль. Потоки чернил брызнули из дневника, пролились Гарри на руки, потекли на пол. Реддль извивался и корчился, выл и стонал и наконец...
Он исчез. Гаррина палочка со стуком упала на пол, после чего воцарилась тишина. Если не считать постоянного кап-кап-кап - чернила продолжали сочиться из дневника. Яд василиска прожёг его насквозь, как огнём опалив края дыры.
Дрожа всем телом, Гарри с трудом поднялся на ноги. Голова кружилась, как будто он пролетел много миль с помощью кружаной муки. Медленными движениями он подобрал с пола палочку и шляпу-сортировщицу и, собрав остатки сил, выдернул блестящий меч изо рта у василиска.
И тут с другого конца Комнаты раздался слабый стон. Джинни зашевелилась. Гарри бросился к ней, и она села. Ничего не понимающим взглядом девочка обвела громадный контур мёртвого василиска, Гарри в пропитанной кровью робе, дневник в его руке. Джинни издала громкий, потрясённый крик, и слёзы безостановочно полились по её лицу.
Гарри - о, Гарри - я хотела сказать вам за завтраком, но я не м-могла выговорить это перед Перси - это была я, Гарри - но я - я к-клянусь, я н-н-не хотела - Р-реддль меня заставил, он в-вселился в меня - и - а к-как ты убил это - это чудище? Г-где Реддль? Последнее, что я п-помню, это то, как он вышел из дневника...
Успокойся, - сказал Гарри, поднимая дневник и показывая Джинни обугленную дыру, - Реддлю пришел конец. Смотри! И ему, и василиску. Давай, Джинни, пойдём, надо выбираться отсюда...
Меня исключат! - рыдала Джинни, в то время как Гарри неловко помогал ей подняться на ноги. - Я мечтала поступить в "Хогварц" с того времени, как Билл пошёл в школу, и вот теперь мне придётся уйти - и ч-что скажут мама с папой?
Янгус ждал их, паря у входа. Гарри подталкивал Джинни вперёд; они переступили через мёртвые кольца страшного змея, прошли сквозь гулкую тьму и вышли в тоннель. Гарри услышал, как каменные стены с тихим шипением закрылись за ними.
После пятиминутного перехода вверх по тоннелю, далёкий звук передвигаемых камней достиг ушей Гарри.
Рон! - заорал Гарри, ускоряя шаг. - С Джинни всё в порядке! Она со мной!
Он услышал приглушённый вопль восторга, тоннель очередной раз вильнул, и они увидели перед собой радостное лицо Рона, выглядывающее из солидных размеров дыры, которую ему удалось проделать в каменном завале.
Джинни! - Рон протянул руку, чтобы протащить сестру первой. - Ты жива! Какое счастье! Что случилось? Как - почему - откуда взялась эта птица?
Янгус пролетел в дыру следом за Джинни.
Это птица Думбльдора, - сказал Гарри, протискиваясь последним.
А откуда у тебя меч? - спросил Рон, непонимающе глазея на грозное оружие.
Объясню потом, когда выберемся отсюда, - сказал Гарри, искоса бросив взгляд на Джинни, которая плакала ещё сильнее, чем раньше.
Но...
Потом, - отрезал Гарри. Он считал, что пока Рону не время знать, кто открыл Комнату Секретов, да и в любом случае, было нехорошо говорить об этом, когда Джинни рядом. - Где Чаруальд?
Там, сзади, - бросил по-прежнему ничего не понимающий Рон и мотнул головой вверх по тоннелю по направлению ко входу в трубу. - Он в плохом виде. Пошли, сам увидишь.
Под предводительством Янгуса, чьи широкие малиновые крылья излучали мягкий золотой свет в темноте, они прошли весь обратный путь к трубе. Там сидел Сверкароль Чаруальд и бессмысленно мычал что-то себе под нос.
Ему память отшибло, - объяснил Рон. - Заклятие забвения отрикошетило. Вместо нас ударило по нему. Понятия не имеет, кто он такой, где находится, кто мы такие. Я велел ему сидеть и ждать здесь. А то он сам для себя опасен.
Чаруальд добродушно уставился на подошедшую компанию.
Привет, - сказал он. - Так себе местечко, правда? Вы здесь живёте?
Нет, - ответил Рон, поворачиваясь к Гарри и поднимая брови.
Гарри наклонился и заглянул в длинную, тёмную трубу.
Ты, случайно, не придумал, как нам по ней подняться? - спросил он Рона.
Рон покачал головой. Но тут феникс Янгус пролетел вперед и затрепетал крыльями перед Гарри, ярко светя круглыми глазами в темноте. Он зазывно размахивал длинным хвостовым опереньем. Гарри неуверенно глядел на него.
По-моему, он хочет, чтобы ты схватился за хвост... - проговорил Рон с озадаченным видом. - Но ты ведь слишком тяжёлый для такой птицы, она не сможет вытащить тебя...
Янгус, - сказал Гарри, - не простая птица. - Он быстро обернулся к остальным. - Будем держаться друг за друга. Джинни, возьми Рона за руку. Профессор Чаруальд...
Это вы, - резко бросил Рон Чаруальду.
Возьмите Джинни за другую руку...
Гарри заткнул меч и шляпу-сортировщицу за пояс, Рон взялся за полу Гарриной робы, после этого Гарри потянулся и взял в руки странно горячий хвост.
Невероятная лёгкость распространилась по всему его телу, и в следующую секунду, в громком шорохе крыльев, вся процессия уже летела вверх по трубе. Гарри слышал, как болтающийся позади Чаруальд ахает: "Удивительно! Удивительно! Это просто какое-то волшебство!" Холодный воздух трепетал в волосах и, раньше чем Гарри перестал наслаждаться полётом, тот уже закончился - все четверо очутились на влажном полу туалета Меланхольной Миртл, Чаруальд стал поправлять сбившуюся шляпу, а раковина, под которой скрывалась труба, уже скользила на своё место.
Миртл выпучила глаза.
Ты жив, - тупо сказала она, обращаясь к Гарри.
Вовсе необязательно так откровенно демонстрировать своё разочаровние по этому поводу, - мрачно бросил он, вытирая очки от брызг крови и слизи.
Ой, ну... просто я думала... если бы ты умер, я бы поделилась с тобой унитазом, - пробормотала Миртл, вся залившись серебристой краской.
Фу! - сказал Рон, когда они вышли из туалета в мрачный, темный коридор. - Кажется, Миртл в тебя влюбилась! У тебя появилась конкурентка, Джинни!
Но Джинни по-прежнему проливала молчаливые слёзы.
Куда теперь? - спросил Рон, озабоченно посмотрев на Джинни. Гарри показал.
Янгус летел впереди, озаряя коридор золотым сиянием. Ребята шли за ним и вскоре оказались перед кабинетом профессора МакГонаголл.
Гарри постучал и распахнул дверь.

ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ ДОББИ

Гарри, Рон, Джинни и Чаруальд появились на пороге, заляпанные грязью, слизью, (а Гарри даже и кровью). На какое-то время в комнате повисло гробовое молчание. Затем раздался вопль.
Джинни!
Это закричала миссис Уэсли, до этого безутешно рыдавшая у камина. Она вскочила, одновременно с мистером Уэсли, и они оба бросились обнимать дочь.
Но Гарри смотрел мимо них. У камина стоял сияющий профессор Думбльдор. Рядом с ним находилась профессор МакГонаголл, она громко и судорожно всхлипывала, прижимая руки к груди. Янгус просвистел крыльями возле уха Гарри и уселся на плечо к Думбльдору в тот самый миг, когда Гарри и Рон оказались в крепких объятиях миссис Уэсли.
Вы спасли её! Вы спасли её! Как вам это удалось?
Да, нам всем интересно узнать об этом, - заплаканным голосом выговорила профессор МакГонаголл.
Миссис Уэсли отпустила Гарри, который на мгновение заколебался, а потом подошёл к столу и выложил на него шляпу-сортировщицу, инкрустированный рубинами меч, а также то, что осталось от дневника Реддля.
Затем он начал рассказывать всё подряд. Около четверти часа он говорил в абсолютной тишине: рассказал о лишенном тела голосе, о том, как Гермиона догадалась, что этот голос принадлежит василиску, ползающему по трубам; как они с Роном выслеживали пауков в лесу, как Арагог поведал им о том, где умерла последняя жертва василиска; как они догадались, что Меланхольная Миртл и была этой последней жертвой, и что вход в Комнату Секретов должен находиться именно в её туалете...
Так, значит, - вступила в разговор профессор МакГонаголл, едва Гарри сделал паузу, - вы выяснили, где находится вход - при этом, не могу не заметить, бессовестно нарушив не меньше сотни школьных правил - но как, во имя всего святого, вам удалось выйти оттуда живыми, Поттер?
Тогда Гарри, уже охрипший от разговоров, принялся рассказывать о своевременном прибытии Янгуса и о том, как шляпа-сортировщица дала ему меч. Но тут голос его дрогнул. До сих пор он избегал упоминания о дневнике Реддля - а тем более, о Джинни. Девочка стояла, уткнувшись лбом в плечо матери, и молчаливые слёзы продолжали течь по её щекам. Что, если Джинни исключат? в панике подумал Гарри. Дневник Реддля больше ничего не может рассказать.... как же они докажут, что именно Реддль вынудил Джинни совершить все преступления?
Инстинктивно Гарри взглянул на Думбльдора. Тот еле заметно улыбался, и отблески огня танцевали на оправе очков со стеклами в форме полумесяца.
Меня больше всего интересует, - мягко проговорил Думбльдор, - каким образом Лорд Вольдеморт сумел околдовать Джинни, при том, что, по сведениям из достоверных источников, он в данный момент скрывается в лесах Албании?
Чувство облегчения - счастливое, захватывающее, торжествующее чувство - горячо разлилось по телу Гарри.
Ч-что вы т-такое г-говорите? - ошарашено пробормотал мистер Уэсли. - Сами-Знаете-Кто? Околдовал Джинни? Но ведь Джинни не... Джинни не была... или?...
Это всё дневник, - выпалил Гарри, хватая блокнот и предъявляя его Думбльдору. - Реддль писал его, когда ему было шестнадцать...
Думбльдор взял дневник из рук у Гарри и, поверх длинного, крючковатого носа, пристально уставился на обгоревшие и промокшие страницы.
Великолепно, - тихо сказал он, - оно и понятно, он был, наверное, самым блестящим учеником "Хогварца". - Думбльдор повернулся к супругам Уэсли, потрясенным до глубины души.
Очень немногие знают, что Лорд Вольдеморт когда-то звался Томом Реддлем. Пятьдесят лет назад он учился у меня. После школы он исчез... много путешествовал... глубоко погряз в черной магии, общался с самыми худшими представителями нашего племени, прошёл целый ряд опасных, колдовских превращений... поэтому, когда он снова объявился в качестве Лорда Вольдеморта, его никто не мог узнать. Едва ли кто-то мог связать Лорда Вольдеморта с умным, красивым мальчиком, который когда-то был старостой в нашей школе.
Но, Джинни, - едва выговорил мистер Уэсли, - что наша Джинни могла иметь общего с... с ним?
Это его дневник! - прорыдала Джинни. - Я в нём писала, а он писал мне в ответ... весь год...
Детка! - воскликнул ошеломлённый мистер Уэсли. - Разве я тебя ничему не учил?! Что я тебе всегда говорил? Не доверяй ничему, что способно независимо мыслить, если ты не понимаешь, где у него мозги! Почему ты не показала дневник мне? Или маме? Такая подозрительная вещь, ведь очевидно, что это предмет черной магии...
Я не знала, - всхлипывала Джинни. - Я нашла его внутри одной из книг, которые купила мама. Я д-думала, кто-то его просто забыл там...
Мисс Уэсли следует немедленно отправиться в больницу, - вмешался Думбльдор. - Она прошла через чудовищное испытание. Не волнуйтесь, никакого наказания не будет. Лорду Вольдеморту удавалось одурачить куда более взрослых и опытных колдунов. - Он прошёл к двери и открыл её. - Так что - постельный режим и, пожалуй, хорошая большая кружка горячего шоколада. Меня это всегда ставит на ноги, - он добродушно подмигнул девочке. - Мадам Помфри ещё не спит. Она как раз раздаёт Мандрагоров Тоник - осмелюсь предположить, что, прямо сейчас, жертвы Василиска просыпаются...
Значит, Гермиона тоже в порядке! - радостно выкрикнул Рон.
В конечном итоге, нанесённый вред удалось исправить, Джинни, - сказал Думбльдор.
Миссис Уэсли вывела Джинни в коридор, и мистер Уэсли последовал за ними, всё ещё не в себе от пережитого потрясения.
Знаете, Минерва, - задумчиво сказал профессор Думбльдор профессору МакГонаголл, - мне кажется, что всё произошедшее - неплохой повод задать пир. Не будете ли вы так любезны пойти предупредить на кухне?
Отлично, - бодро ответила профессор МакГонаголл и тоже направилась к двери. - С Поттером и Уэсли вы разберётесь сами, хорошо?
Конечно, - заверил её Думбльдор.
Она ушла, а Гарри с Роном неуверенно подняли глаза на директора. Что именно имелось в виду под этим "разберётесь"? Не может же быть - ведь не может - чтобы их наказали?
Помнится, я говорил, что вынужден буду исключить вас, если вы хотя бы ещё раз нарушите правила, - сказал Думбльдор.
Рон в ужасе открыл рот.
И это очередной раз доказывает, что даже самым умным из нас иной раз приходится подавиться своими же собственными словами, - с улыбкой продолжил Думбльдор. - Вы оба будете удостоены Специального Приза за Служение Школе и ещё, вы заработали - так, дайте подумать - да, по двести баллов "Гриффиндору" каждый.
Рон сделался таким же розовым, как цветочки, созданные Чаруальдом на день святого Валентина, и закрыл рот.
Однако, один из нас ведёт себя очень уж тихо и совсем ничего не рассказывает о своём участии в этом опасном приключении, - добавил Думбльдор. - Отчего такая скромность, Сверкароль?
Гарри вздрогнул. Он абсолютно забыл о Чаруальде. Обернувшись, он увидел защитника от сил зла стоящим в уголке кабинета с бессмысленной улыбкой на лице. Когда Думбльдор обратился к нему, Чаруальд взглянул через плечо, кто это с ним разговаривает.
Профессор Думбльдор, - поспешно сказал Рон, - там, внизу, в Комнате Секретов, произошёл несчастный случай. Профессор Чаруальд...
Я профессор? - тихо удивился Чаруальд. - Надо же! Полагаю, я был безнадёжен, верно?
Он попытался наложить на нас заклятие забвения, а палочка ударила не в ту сторону, - шепотом объяснил Рон Думбльдору.
Ужас какой, - Думбльдор сокрушённо покачал головой, а его длинные серебристые усы дрогнули. - Сражен собственным оружием, Сверкароль?
Оружием? - тупо переспросил Чаруальд. - У меня нет оружия. Вот у этого мальчика есть меч. - Он указал на Гарри. - Он вам даст, если нужно.
Будь любезен, отведи профессора Чаруальда в больницу, хорошо? - попросил Рона Думбльдор. - А мне нужно сказать ещё пару слов Гарри...
Чаруальд, шатаясь, удалился. Рон бросил любопытный взгляд на Думбльдора и Гарри и закрыл за собой дверь.
Думбльдор прошёл к одному из кресел у камина.
Садись, Гарри, - сказал он, и Гарри сел, чувствуя себя не в своей тарелке.
Прежде всего, Гарри, я хотел бы поблагодарить тебя, - продолжил Думбльдор, и в его глазах вновь сверкнул огонёк. - Судя по всему, ты проявил истинную преданность мне там, внизу, в Комнате. Ничто другое не могло бы призвать к тебе Янгуса.
Он любовно погладил феникса, перелетевшего к нему на колено. Гарри неловко улыбнулся в ответ на внимательный взгляд Думбльдора.
Итак, ты познакомился с Томом Реддлем, - задумчиво произнес Думбльдор. - Полагаю, ему было крайне интересно встретиться с тобой...
Неожиданно для самого себя, Гарри вдруг заговорил о том, что давно его грызло:
Профессор Думбльдор... Реддль сказал, что я такой же, как он. Нечто до странности общее, так он сказал...
Правда, он это сказал? - спросил Думбльдор, задумчиво оглядывая Гарри из-под густых серебряных бровей. - А ты сам как думаешь, Гарри?
Я думаю, что я вовсе не как он! - сказал Гарри, громче, чем собирался. - Я имею в виду, что я - я же в "Гриффиндоре", я...
Но он умолк; гнетущее сомнение вновь выплыло на поверхность сознания.
Профессор, - заговорил он чуть погодя. - Шляпа-сортировщица сказала, что я... что я бы многого добился в "Слизерине". Некоторое время все думали, что я - Наследник Слизерина.... потому что я говорю на серпентарго...
Ты говоришь на серпентарго, Гарри, - спокойно ответил Думбльдор, - потому что Лорд Вольдеморт - который и в самом деле является единственным живущим ныне потомком Салазара Слизерина - умеет говорить на серпентарго. Либо я очень ошибаюсь, либо он передал тебе часть своих колдовских способностей в ту ночь, когда ты получил этот шрам. Не сомневаюсь, он не собирался этого делать, просто так получилось...
Вольдеморт вложил часть себя в меня? - переспросил Гарри, как громом пораженный.
Это наиболее вероятное объяснение.
Значит, я должен учиться в "Слизерине", - сказал Гарри убитым голосом и заглянул в лицо Думбльдору. - Шляпа-сортировщица увидела во мне задатки слизеринца, и...
Поместила тебя в "Гриффиндор", - невозмутимо закончил за него Думбльдор. - Послушай, Гарри. Так уж случилось, что тебя есть многие качества, которые Салазар Слизерин высоко ценил в своих тщательно отбираемых учениках. Его собственный редкостный дар, змееустость - находчивость - решительность - некоторое пренебрежение к установленным порядкам, - добавил он, вновь качнув усами. - И всё же шляпа-сортировщица направила тебя в "Гриффиндор". И ты знаешь, почему. Подумай.
Она направила меня в "Гриффиндор", - сказал Гарри побеждённо, - потому что я просил её не отправлять меня в "Слизерин"...
Совершенно верно, - подхватил Думбльдор и засиял, - и этим ты очень сильно отличаешься от Тома Реддля. Ведь только избираемый нами путь, Гарри, показывает нашу истинную сущность, гораздо лучше, чем наши способности. - Гарри сидел без движения, потрясённый. - Если тебе, Гарри, нужны доказательства того, что ты и в самом деле принадлежишь "Гриффиндору", взгляни повнимательнее на это.
Думбльдор потянулся к столу профессора МакГонаголл, достал испачканный кровью серебряный меч и протянул его Гарри. Ничего не ощущая, Гарри перевернул меч; рубины сверкнули красным в свете очага. И тогда он увидел имя, выгравированное под рукоятью:
Годрик Гриффиндор.
Только истинный гриффиндорец мог вытащить его из шляпы, - просто сказал Думбльдор.
Около минуты они оба молчали. Затем Думбльдор выдвинул ящик стола и вытащил оттуда перо и бутылочку чернил.
Что тебе сейчас нужно, Гарри, это еда и хороший сон. Я предлагаю тебе пойти на пир, а сам тем временем напишу в Азкабан - нужно вернуть нашего дворника, верно? Кроме того, нужно подготовить объявление в "Прорицательскую газету", - добавил он после некоторого раздумья, - мы снова остались без преподавателя защиты от сил зла... Разрази меня гром, мы и вправду меняем их как перчатки, согласись, Гарри?
Гарри встал и пошёл к двери. Однако, стоило ему взяться за ручку, как дверь распахнулась с такой силой, что ударилась об стену и тут же отскочила от неё.
На пороге стоял Люциус Малфой с разъярённым лицом. Позади, у него в ногах, трусливо приседая, весь в бинтах, топтался Добби.
Добрый вечер, Люциус, - любезно поздоровался Думбльдор.
Ворвавшись в комнату, мистер Малфой чуть не сбил Гарри с ног. Добби потрусил за ним, стараясь спрятаться за полы платья, с выражением глубочайшего ужаса на лице.
Эльф держал в руках грязную тряпочку и всё время предпринимал попытки дочистить ботинки хозяина. Судя по всему, мистер Малфой вышел из дома в большой спешке, поскольку не только его ботинки были недочищены, но и волосы, обычно аккуратно приглаженные, были растрёпаны. Игнорируя виноватые прыжки эльфа вокруг собственных лодыжек, мистер Малфой вперил в Думбльдора ледяной взгляд.

Итак! - сказал он. - Вы вернулись. Правление отстранило вас, но вы всё же посчитали возможным вернуться в "Хогварц".
Видите ли, Люциус, - безмятежно улыбнулся Думбльдор, - остальные одиннадцать членов правления связались со мной сегодня. Я словно попал под совиный ливень. Они - правление - получили известие о том, будто бы дочь Артура Уэсли убита и потребовали, чтобы я немедленно вернулся в школу. Похоже, они, в конечном счёте, всё-таки сочли меня наиболее подходящим человеком на должность директора. Кроме того, они рассказывали мне очень странные вещи... Некоторым из них показалось, будто бы вы пообещали проклясть их семьи в случае, если они откажутся проголосовать за моё отстранение...
Мистер Малфой побледнел больше обычного. Тем не менее, его глаза гневно сверкали, от ярости превратившись в узкие щели.
И как - удалось прекратить нападения? - презрительно бросил он. - Поймали преступника?
Да, мы его поймали, - ответил Думбльдор с улыбкой.
Ну? - резко спросил мистер Малфой. - Кто же это?
Тот же человек, что и в прошлый раз, Люциус, - ответил Думбльдор. - Однако, на сей раз Лорд Вольдеморт действовал через подставное лицо. Посредством своего дневника.
Он поднял со стола маленький черный блокнот с большой дырой посередине, внимательно наблюдая за мистером Малфоем. А Гарри в это время наблюдал за Добби.
Эльф вёл себя непонятно. Со значением уставив на Гарри огромные глаза, он всё показывал на дневник, затем на мистера Малфоя, а затем с силой бил себя кулаком по голове.
Понимаю... - медленно протянул мистер Малфой.
Очень хитроумный план, - с особой интонацией сказал Думбльдор, продолжая глядеть мистеру Малфою прямо в глаза. - Если бы Гарри, которого вы видите перед собой, - мистер Малфой метнул на мальчика быстрый, колючий взгляд, - и его друг Рон не обнаружили бы этот дневник, то подозрение пало бы целиком на Джинни Уэсли. Никто не смог бы доказать, что она действовала не по собственной воле...
Мистер Малфой промолчал. Внезапно его лицо стало непроницаемо как маска.
Только представьте, - продолжал Думбльдор, - что могло бы тогда произойти... Уэсли - одна из самых известных чистокровных семей. Представьте, каковы были бы последствия для самого Артура Уэсли и для его акта по защите муглов, если бы его собственную дочь обвинили в убийстве муглорождённых... К счастью, дневник был обнаружен, и воспоминания Реддля удалены из него. Кто знает, каковы могли бы быть последствия в противном случае...
Мистер Малфой заставил себя заговорить.
Да, к счастью, - выдавил он.
И всё же, за его спиной, Добби продолжал показывать пальцем, сначала на дневник, потом на Люциуса Малфоя, затем стучал себя по голове.
И Гарри вдруг понял. Он кивнул Добби, тот отступил в угол и принялся в наказание выкручивать себе уши.
А вы не хотите узнать, как попал к Джинни этот дневник, мистер Малфой? - спросил Гарри.
Люциус Малфой грозно повернулся к нему.
С какой стати я должен знать, каким образом попал дневник к этой маленькой идиотке? - рявкнул он.
С такой, что это вы подложили его ей, - сказал Гарри. - У Завитуша и Клякца. Вы взяли её учебник по превращениям и сунули внутрь дневник, разве не так?
Он увидел, как сжимаются и разжимаются белые кулаки мистера Малфоя.
Это ещё нужно доказать, - прошипел он.
О, разумеется, никто не сможет этого сделать, - вмешался Думбльдор, улыбаясь Гарри. - Особенно после того, как Реддль исчез из дневника. С другой стороны, я бы посоветовал вам, Люциус, прекратить раздавать старые школьные вещи Лорда Вольдеморта. Если хотя бы ещё одна из них попадёт в невинные руки, то, я думаю, Артур Уэсли первым позаботится о том, чтобы ваше участие в этом было доказано...
Люциус Малфой постоял мгновение, и Гарри отчётливо увидел, как дернулась его рука - видимо, он сгорал от желания достать волшебную палочку. Вместо этого, он обратился к своему домовому эльфу.
Мы уходим, Добби!
Он рывком распахнул дверь и, когда эльф бросился к нему, пинком выкинул несчастное создание вон. Долго было слышно, как Добби подвывал от боли. Гарри постоял минутку в глубоком раздумии. И тут до него дошло...
Профессор Думбльдор, - лихорадочно заговорил он. - А можно отдать этот дневник назад мистеру Малфою? Пожалуйста?
Конечно, Гарри, - спокойно ответил Думбльдор. - Но поторопись. А то пир кончится...
Гарри схватил дневник и пулей вылетел из кабинета. Он слышал удаляющиеся стенания Добби. Быстро, гадая, сработает ли то, что он придумал, Гарри сдернул с ноги башмак, снял пропитанный грязью и слизью носок, и запихнул в него блокнот. И понёсся по тёмному коридору.
Он догнал их на вершине лестницы.
Мистер Малфой, - выдохнул он, резко остановившись. - У меня для вас кое-что есть...
И он насильно запихнул в руку Люциусу Малфою вонючий носок.
Какого?...
Мистер Малфой сорвал с дневника носок, брезгливо отшвырнул мерзость в сторону и перевёл гневный взгляд с испорченного блокнота на Гарри.
Однажды тебя ждёт то же, что и твоих родителей, Гарри Поттер, - негромко произнёс он. - Они тоже совали нос куда не следует.
Он повернулся и хотел уйти.
Пошли, Добби! Я сказал, пошли.
Но Добби не шевелился. Он держал перед носом отвратительный носок и смотрел на него как на бесценное сокровище.
Хозяин дал носок, - воскликнул эльф недоумённо-восторженно. - Хозяин дал его Добби.
Что ещё за чушь? - плюнул мистер Малфой. - Что ты говоришь?
Получил носок, - не веря сам себе, проговорил Добби. - Хозяин выкинул, а я подобрал, и теперь - Добби свободен.
Люциус Малфой замер, уставившись на эльфа. Потом бросился на Гарри.
Из-за тебя я лишился слуги, мальчишка!
Но Добби закричал:
Вы не смеете обижать Гарри Поттера!
Раздалось громкое "бемц!", и мистера Малфоя откинуло назад. Он свалился с лестницы, пролетая по три ступени кряду, и мятой кучей приземлился на нижнюю площадку. Он поднялся на ноги с лиловым лицом и вытащил палочку, но Добби угрожающе поднял длинный палец.
Вы должны уйти, - свирепо выпалил он, указывая вниз на мистера Малфоя. - Вы не смеете тронуть Гарри Поттера. Вы должны уйти.
У Люциуса Малфоя не оставалось выбора. Бросив последний, полыхающий яростью, взгляд на стоящую наверху парочку, он запахнулся в мантию и торопливо скрылся из виду.
Гарри Поттер освободил Добби! - звенящим голосом пропел эльф, не отрывая от Гарри благодарных глаз, в которых отражался лунный свет, льющийся в ближайшее окно. - Гарри Поттер освободил Добби!
Это единственное, что я мог сделать для тебя, Добби, - ухмыльнулся Гарри. - Только обещай больше не спасать мне жизнь.
Уродливое коричневое лицо эльфа внезапно разлезлось в широчайшей, зубастой улыбке.
У меня только один вопрос, Добби, - сказал Гарри, когда Добби дрожащими от волнения руками стал натягивать на ногу грязный носок. - Ты говорил, что всё это не имеет ничего общего с Тем-Кто-Не-Должен-Быть-Помянут, помнишь? Что ж...
Я хотел дать вам ключ, сэр, - сказал Добби, расширяя глаза так, как будто объяснял очевидное, - я давал ключ. Черный Лорд, до того как сменил имя, мог называться как угодно, понимаете?
И правда, - невнятно произнёс Гарри. - Ну, я лучше пойду. А то там пир, да и моя подруга Гермиона должна уже очнуться...
Добби обхватил Гарри руками за талию и обнял его.
Гарри Поттер более великий, чем думал Добби! - всхлипнул он. - Прощай, Гарри Поттер!
И, с последним громким треском, Добби исчез.
Гарри побывал уже на нескольких школьных пирах, но такого ещё не было. Все были в пижамах, а празднование длилось всю ночь. Гарри не мог выбрать, какой момент понравился ему больше всего: когда Гермиона бросилась ему навстречу с криками: "Ты раскрыл преступление! Ты раскрыл преступление!", или когда Джастин кинулся от хуффльпуффского стола, чтобы пожать (так пылко, что чуть не вывернул) ему руку, принося бесчисленные извинения, или когда в половине третьего объявился Огрид и так крепко обнял за плечи Гарри и Рона, что они оба ткнулись носами в тарелки с бисквитами, или четыреста очков, которые они с Роном принесли родному колледжу, надёжно закрепив школьный кубок за "Гриффиндором" вот уже второй год подряд, или объявление профессора МакГонаголл о том, что, в качестве подарка всей школе, экзамены отменяются ("О, нет!" - ахнула Гермиона), или когда Думбльдор сообщил, что, к сожалению, профессор Чаруальд не сможет остаться в школе на следующий год, по причине того, что ему нужно ехать восстанавливать память. К крикам, приветствовавшим эту новость, присоединилось порядочное количество учительских голосов.
Какая жалость, - сказал Рон, запихивая в рот пончик с вареньем, - он так ко мне привязался.
Остаток семестра растворился в ослепительном солнечном сиянии. Жизнь в "Хогварце" понемногу налаживалась, за тем незначительным исключением, что уроки по защите от сил зла были отменены ("ну, в этом мы уже напрактиковались, " - сказал Рон расстроенной Гермионе), а Люциуса Малфоя исключили из правления школы. Драко больше не расхаживал по школе с хозяйским видом. Наоборот, он выглядел обиженным и мрачным. А вот Джинни снова была весела и счастлива.
Как всегда, время уезжать домой подошло чересчур быстро. Гарри, Рон, Гермиона, Фред, Джордж и Джинни сели в одно купе. Они постарались взять как можно больше от последних нескольких часов перед каникулами, когда им ещё разрешалось колдовать. Они играли во взрывающиеся хлопушки, запустили последние филибустеровские петарды и потренировались в обезоруживании друг друга с помощью магии. Гарри делал в этом большие успехи.
Они уже почти подъехали к вокзалу Кингс-Кросс, когда Гарри вдруг вспомнил одну вещь.
Джинни - а за каким занятием ты застала Перси, о чём он запретил говорить?
Ах, это, - хихикнула Джинни, - Ну... у Перси появилась девушка.
Фред уронил стопку книг на голову Джорджу.
Что?
Это староста из "Равенкло", Пенелопа Кристаллуотер, - объяснила Джинни. - Это ей он писал всё прошлое лето. Он всё время тайно встречался с ней в школе. И я застала их, когда они целовались в пустом классе. Он так расстроился, когда она - ну, вы понимаете - когда на неё напали. Вы не будете его дразнить? Нет? - добавила она взволнованно.
Не смеем и мечтать об этом, - сказал Фред с видом именинника.
Ни в коем случае, - хищно ухмыльнулся Джордж.
"Хогварц-Экспресс" замедлил ход и остановился.
Гарри достал перо и кусочек пергамента и обратился к Рону с Гермионой.
Это называется "номер телефона", - сказал он Рону, дважды нацарапал одни и те же цифры, разорвал пергамент надвое и протянул друзьям. - Прошлым летом я рассказывал твоему папе, как пользоваться телефоном - он знает. Позвони мне к Дурслеям, ладно? Я не вынесу целых два месяца наедине с Дудли...
Твои дядя и тётя будут гордиться тобой, да? - сказала Гермиона, когда они сошли с поезда и влились в толпу, спешащую к волшебному барьеру. - Когда узнают, что ты сделал в этом году?
Гордиться? - переспросил Гарри. - С ума сошла? Столько возможностей умереть, а я ни одной не воспользовался? Да они взбесятся!...
Все вместе ребята прошли сквозь барьер и вышли в мир муглов.